Проект © НОРДИЧЕСКОЕ ХРИСТИАНСТВО

Сюзанна Гешель

Деиудаизация Нового Завета в Третьем Рейхе

Представляем перевод (с незначительными сокращениями) статьи Сюзанны Гешель When Jesus Was An Aryan: The Protestant Church and Antisemitic Propaganda (по изданию In God's name: genocide and religion in the twentieth century / edited by Omer Bartov and Phyllis Mack / Berghahn Books 2001). Сюзанна Гешель является лауреатом многочисленных научных премий и стипендий и в настоящее время занимает должность профессора иудаики Дартмутского колледжа. Её исследования сосредоточены в области иудейско-христианских отношений в Германии на протяжении XIX и XX столетий, истории библейских исследований и истории антисемитизма. Одной из её многочисленных публикаций является книга "Арийский Иисус: христианские богословы и Библия в нацистской Германии" (Princeton University Press).

Происхождение Института
Работа Института
Иисус как ариец
Теологический факультет Йенского университета
Последние годы
Институт и оппозиция церкви
Историографические наблюдения

 

Объединение религии и расовой теории, начавшись в Германии в XIX столетии, преуспело в первые десятилетия двадцатого века и привело к созданию Ариохристианства, феномена, который Шауль Фридлендер назвал "искупительным антисемитизмом"[1]. Родившись, по его словам, "из страха расовой дегенерации и религиозной веры в искупление", эта идеология оправдывала очищение Германии от евреев и всего еврейского. Подлинная Германия должна была освободиться от всех еврейских наслоений, как современных, так и тех, что принесло христианство. Если спасителем нового времени стал Гитлер, то Христа нужно было приравнять к нему. Христианское искупление, само по себе, утратило значимость, и могло получить полноту только тогда, когда Иисус будет очищен от любых ассоциаций с еврейством и восстановлен в своем, якобы настоящем, арийском обличье.

 

Внедрение ариохристианства в протестантскую церковь стало целью пронацистского движения Немецких Христиан, которое описала Дорис Берген. Апогеем деятельности Немецких Христиан стало создание в 1939 году антисемитского научно-исследовательского института, известного, как Institut zur Erforschung und Beseitigung des judischen Einflusses auf das deutsche kirchlichen Leben (Институт по исследованию и ликвидации еврейского влияния на немецкую церковную жизнь). Некоторые из главных персоналий Института были учениками Герхарда Кинда, и под его руководством в начале 1930-х годов работали над Теологическим Словарем Нового Завета Тюбингенского университета. С помощью церковных архивов можно восстановить сведения о создании, деятельности, членстве, финансировании и теологии Института, который был расположен в центральной Германии, в городе Айзенахе (Тюрингия), а также проследить послевоенную карьеру его лидеров в церкви и на богословских факультетах. До сих пор об Институте, существовавшем с 1939 по 1945 гг., известно крайне мало, по причине послевоенных попыток затушевать пронацистскую деятельность церкви.

 

Задачей Института было отождествление христианства и национал-социалистического антисемитизма, основанное на утверждении, что Иисус был арийцем, стремившимся уничтожить иудаизм. Его сотрудники провозглашали:  

"Мы знаем, что евреи жаждут уничтожения [Vernichtung] Германии"[2].

"Иисус вступил в ожесточенную борьбу против иудаизма и пал жертвой [этой борьбы]"[3].

Даже став свидетелями депортаций и убийств, они по прежнему оправдывали такой подход к евреям с позиций христианства. В 1942 году Вальтер Грундманн, профессор Нового Завета в университете Йены, а также академический директор Института, заявил:  

...здоровый Род (Volk) обязан и будет отвергать иудаизм в любой форме. Эту действительность оправдывает история. Как бы не расстраивало некоторых немецкое отношение к иудаизму, на стороне Германии историческое оправдание и историческое право на борьбу против иудаизма![4] 

Среди всех научно-исследовательских институтов в нацистской Германии, в этом работало самое большое количество академиков, и он был наиболее продуктивным в плане публикаций. Работа теологов  была высоко востребована; протестантские богословские факультеты проводили качественную экспертизу иудаизма, привлекая специалистов по Новому Завету, изучавших постбиблейские еврейские источники на иврите и греческом. Стоит отметить, что активными членами Института стали именно те ученые, которые изучали ранний иудаизм в 1920-е: Поль Фибиг, Гуго Одеберг, Георг Бертрам, Георг Бир и другие.  

 

Усилия этих богословов по созданию синтеза христианства и национал-социализма, конечно, следует рассматривать как выполнение политического заказа, но кроме того — как реакцию на внутренний кризис протестантской либеральной теологии, которая приветствовала нацистскую расовую теорию как решение этого кризиса. Кризис возник в конце девятнадцатого века, когда либеральные протестантские новозаветные исследователи пытались обозначить Иисуса как историческую личность, идентифицируя христианство как собственную веру Иисуса, а не веру в Иисуса. Открытие того, что исторический Иисус был евреем, чье учение было аналогично учениям современных ему раввинов, привело к проблеме определения уникальности Иисуса и разграничения между либеральным протестантством и либеральным иудаизмом, что подчёркивал Уриэль Тал[5]. Эта проблема побудила протестантских богословов обратиться к расовой теории: хотя содержание проповеди Иисуса могло быть иудаистским, его самобытность обеспечивалась расовым происхождением. Таким образом, серьезные богословские дебаты о том, был ли Иисус евреем или арийцем, начались задолго до прихода Гитлера к власти. Инновацией Института стала его попытка радикального пересмотра христианской доктрины и литургической практики имперских церквей, а также приведение их к соответствию стандартам расового антисемитизма.  

 

Интерес теологов к национал-социалистам был встречен прохладно. Гитлера мало заботили церковные дела после 1934 года, и те богословы, которые надеялись на власть и влиятельные должности при его режиме, были разочарованы. Епископ Имперской Церкви Людвиг Мюллер, выступив на похоронах епископа Тюрингии Зассе, в Айзенахе 31 августа 1942 года, озвучил ситуацию следующим образом:  

"Когда епископ Зассе принимал сан в этом храме восемь лет назад, на церемонии присутствовали высшие должностные лица партии и государства. Сегодня в церкви тяжело увидеть коричневую рубашку"[6].

 Историографы представляют протестантские церкви жертвами преследований нацистского режима, как, в частности, утверждают Курт Мейер и Джон Конвей, либо теологически неповреждёнными, благодаря строгости немецкого богословского метода, как говорит Трутц Рендторфф[7]. Эти заявления должны быть существенно пересмотрены в свете данных о Немецких Христианах, контролировавших большинство региональных церквей и богословских факультетов в университетах Германии. Утверждения, что церковь подвергалась преследованиям, на самом деле отражают, в первую очередь, ее невостребованность для властей. Например, неопубликованные архивные документы показывают, что в 1935 году официальные представители богословских факультетов представили ряд официальных ходатайств о соискании членства в СС для студентов-богословов и пасторов; ходатайство было отклонено Гиммлером[8]. Другие свидетельства показывают, что в 1936 году, когда нацисты распорядились удалить свастики с церковных алтарей и заголовков церковных газет, многочисленные церковные служители протестовали, утверждая, что свастика на алтаре является источником глубокого вдохновения для прихожан[9]. В те годы, лидеры церкви определяли преследования совершенно иначе, чем этот термин используется некоторыми историками церкви сегодня.

 

 

Происхождение Института

 

Стремясь к усилению роли церкви в национал-социализме, "Лига немецкого христианства" (Bund für deutsches Christentum) провела встречу 26 января 1938, которую организовал берлинский церковный суперинтендант Герберт Пропп, планируя продемонстрировать властям массовую поддержку церкви[10]. В центре внимания было усиление правительственных антисемитских мер в конце 1937. Собрание решило, что полная деиудаизация церкви станет частью объявленной Гитлером "всемирной борьбы против мирового еврейства" (Weltkampf gegen das Weltjudentum). Гуго Питч, суперинтендант церкви в Тюрингии, летом 1938, подготовил доклад:  

"Фюрер нашего Рода (Volk) призван возглавить международную борьбу с мировым еврейством. ... Для первенства немецкого национал-социализма в борьбе против мирового еврейства, быстрое и тщательное проведение деиудаизации христианской церкви имеет важное и неотъемлемое значение. Только тогда, когда деиудаизация христианской церкви будет завершена, немецкий народ сможет присоединиться к борьбе, которую ведёт Фюрер, в соответствии со своей христианской принадлежностью и в рамках своих религиозных убеждений, и это позволит немецкому Роду осуществить свое божественное предназначение"[11].

Питч предложил создать специальную церковную службу, которая будет контролировать процесс деиудаизации. Вскоре после Хрустальной Ночи в ноябре 1938 года, церковное руководство в Берлине разослало предложение Питча региональным церквям, и получило положительные ответы. Для обеспечения поддержки плана, весной 1939 была разработана Годесбергская Декларация, которую подписали руководители большинства региональных церквей, и она стала определять официальную церковную политику. В ней объявлялось, что национал-социализм продолжает работу Мартина Лютера и ведет немецкий народ к истинному пониманию христианской веры[12]. Сутью декларации стало заявление:  

"Какая связь между иудаизмом и христианством? Является ли христианство происходящим от иудаизма, и его продолжением и завершением, или же христианство стоит в оппозиции к иудаизму? Мы отвечаем на этот вопрос: христианство является непересекающейся религиозной оппозицией к иудаизму".

 Декларация, подписанная представителями 11 региональных церквей, был опубликована в официальной газете немецкой протестантской церкви с добавлением, что церковь намерена осуществить Декларацию путем создания Института по изучению и ликвидации еврейского влияния на церковную жизнь немецкого Рода[13].

 

Епископ Тюрингии Мартин Зассе, старый участник нацистской партии (получил билет в январе 1930), с запалом поддержал предложение и призвал к созданию научно-исследовательского института в Университете Йены, в Тюрингии, на богословском факультете которого доминировали члены Движения Немецких Христиан. Однако ректор университета Карл Астел, профессор медицины и ревностный нацист, выступил против любого расширения теологического факультета, так что на официальном уровне ничего не было сделано. В конце концов, Институт расположился в духовной семинарии при церкви в Айзенахе, независимо от Университета, но при участии членов его факультета, а также местных служителей, которые были лидерами Немецких Христиан. Гранд-церемония открытия состоялась в субботний вечер 6 мая 1939 года, в старом замке Вартбург, где когда-то нашел убежище Мартин Лютер. Квартеты Моцарта и Шуберта, чтение поздравительных телеграмм, а также научные выступления составили программу вечера. В церемонии надеялся принять участие Юлиус Штрайхер, но ему помешали срочные дела, в его телеграмме говорилось: "Verspreche mir von Ihrer Arbeit viel Gutes für unser Feld"[14]. Собравшихся приветствовал номинальный директор Института Зигфрид Леффлер, один из основателей движения Немецких Христиан,  работающий в Тюрингском министерстве образования. Президент Немецкой Протестантской Церкви, Фридрих Вернер, также присутствовал, и, приветствуя Институт, выразил надежду, что он будет дистанцироваться от богословских групп по интересам и прославит немецкую теологическую науку[15]. Грундманн, академический директор Института, с 1936 г. был профессором Нового Завета и фёлькиш-теологии в университете Йены. В своей речи на открытии Института, "Деиудаизация религиозной жизни, как задача немецкой теологии и церкви", он изложил свои стремления:  

"ликвидация еврейского влияния на немецкую жизнь является неотложным и главным вопросом настоящей немецкой религиозной ситуации". Теологическая наука сделала очевидным "искажение новозаветных идей согласно ветхозаветным предрассудкам, вызывающее гневное узнавание жидовства в Ветхом Завете и в отрывках Нового Завета, и препятствующее доступу к Библии множеству немцев"[16].

 Лекция Грундманна была распечатана в 6000 экземпляров и распространена через издательский дом движения Немецких Христиан, основанный Хайнцом Дангсом, членом Института[17].

 

Начался прием в Институт, и как показывают публикации, количество членов всё больше возрастало. Присоединилось более 50 профессоров теологии с университетов империи, в том числе, многие светила, а также десятки преподавателей и аспирантов[18]. Ряды Института также пополнило около сотни пасторов и епископов. Большинство членов были молоды: студенты-теологи в конце 1920-х и 1930-х годов, слишком молодые, чтобы воевать в Первой Мировой, они подтверждали свои нацистские симпатии ранним вступлением в НСДАП, в движение Немецких Христиан, или СА. Многие прошли обучение в области новозаветной науки и полагали себя экспертами в т.н. "позднем иудаизмом" – термин, которым был определен иудаизм перед приходом христианства. Также присоединились многочисленные пасторы, учителя религии и миряне. Институт открыл, по крайней мере, один филиал в Румынии в 1942 году и сформировал альянс с преподавателями и студентами в Скандинавии, во главе с Гуго Одебергом, выдающимся учёным-иудаистом университета в Лунде. В 1941, Грундманн и Майер-Эрлах создали рабочую группу, Germanentum und Christentum, приобщившую скандинавских теологов и писателей к участию в двух ежегодных конференциях в Германии[19]. Одеберг взял инициативу в Скандинавии, пригласив тридцать академиков, а также студентов и писателей из Швеции, Норвегии, Дании на лекции конференций, которые проводились в Айзенахе и Вайсенфельсе. Под впечатлением от высокого качества преподавания в Институте, Одеберг послал семь скандинавских студентов в Йену, чтобы те написали докторские диссертации под руководством Грундманна.

 

Поскольку публикации приносили доход, а участники имели рабочие места в церквях и университетах, финансовые нужды Института были минимальными. Действительно, в 1943 году, единственном, за который сохранились счета, Институт выходил с прибылью[20]. Институт не нёс издержки по оплате участникам конференций; пасторы, которые приняли участие, возместили расходы на поездку в своих приходах, так как конференции были признаны частью их работы[21]. Тем не менее, институт получил финансовую помощь из средств, собранных в региональных церквях национальным церковным управлением в Берлине.

 

 

Работа Института

 

Из всех так называемых научно-исследовательских институтов, процветавших при нацистском режиме, Айзенахский антииудейский институт (Entjudungsinstitut), как его неофициально называли во время расцвета, оказался наиболее прибыльным и имел самое большое количество сотрудников. Его члены были разделены на две рабочие группы, нацеленные на быстрый выпуск публикаций. Деиудаизированная версия Нового Завета, Die Botschaft Gottes, впервые была издана в 1940, и была распродана в количестве около 250 тысяч экземпляров, в том числе в малом, сокращенном издании.  

 

Деиудаизированный сборник гимнов, Grosser Gott Wir Loben Dich, также вышедший в 1940 с большим коммерческим успехом, и катехизис, Deutsche mit Gott: Ein deutsches Glaubensbuch, опубликованный в 1941, обобщили теологические принципы Института. Они продавались в церквях по всему Рейху, как в деревнях, так и в городах. Издания были очищены от всех слов еврейского происхождения, ссылок на Ветхий Завет, и любых привязок между Иисусом и иудаизмом. Так, например, из гимнов (псалмов) были исключены такие слова, как "аминь", "аллилуйя", "осанна" и "Саваоф", из Нового Завета была удалена родословная Иисуса от Давида, а катехизис утверждал:  

"Иисус Назаретянин из Галилеи, своей проповедью и поступками, проявляет дух, всячески противостоящий иудаизму. Плоды его борьбы с еврейством были горьки, поскольку она закончилась его смертью на кресте. Поэтому Иисус не мог быть евреем. Доныне евреи питают к Иисусу и всем, кто следует за ним, непримиримую ненависть. С другой стороны, арийцы находят в Иисусе Христе ответ на свои главнейшие и глубочайшие вопросы. Так он стал спасителем немцев"[22].

Публикации Института были не первыми попытками разработки деиудаизированных христианских литургических материалов. Например, Бременский епископ Вайдеманн издал деиудаизированный Новый Завет при помощи теолога Эммануила Хирша[23]. Имперский епископ Людвиг Мюллер издал "германизированный" вариант Нагорной Проповеди в 1936, исключающий всё, что он счёл неуместными еврейскими нравоучениями[24]. Тем не менее эти публикации, обычно использовались в церквях на местном уровне, в то время, как работы Института получили гораздо более широкое распространение; 100 000 копий Die Botschaft Gottes и Grosser Gott Wir Loben Dich было отпечатано в первом издании в соответствии с требованием предварительной публикации для заказа приходскими церквями империи[25].

 

В дополнение к своим литургическим материалам, институт спонсировал конференции и издание книг и статей, пропагандирующих его видение христианской теологии и истории. Конференции проходили в городских и университетских залах по всему Рейху, с гимнами, молитвами и поднятием рук в нацистском салюте при открытии и закрытии, и собирали в разных местах от 30 до 600 участников. Большинство публикаций подчеркивали дегенерацию иудаизма после восьмого века до н. э., которая якобы достигла своего пика в период Второго Храма; полное уничтожение иудаизма было миссией Иисуса. Иудейское вырождение служило объяснением, почему Бог послал Иисуса, и почему евреи не признают его божественности; также подчеркивалась экстраординарная природа собственной религиозности Иисуса по сравнению с евреями.

 

На одной из первых конференций института, которая состоялась в июле 1939, Хайнц Айзенхат, профессор систематического богословия в университете Йены, пояснил "значение Библии для веры". Он утверждал, что в переводе Лютера, Библия передала смысл Евангелия немецкому народу, но современная историко-критическая наука уточняет понимание Лютера. Союз христиан Германии с Библией был не юридическим, а этическим: "Родовая (völkish) этика тоже нуждается во внутреннем религиозном основании". Ветхий Завет, тем не менее, является выражением расово чуждой души и нехристианской религии[26]. Еврейское влияние проникло в Германию не только через Ветхий Завет, но и в процессе секуляризации. Спиноза был одним из примеров такого отвратительного еврейского влияния, утверждал Мартин Редекер, профессор систематического богословия в университете Киля. Он говорил:  

"Как еврей не знает и не видит живого Бога и его волю, но только закон Торы и его развитие в Талмуде, так и для Спинозы природа безжизненна. Так, он видит только жестокие законы природы и пытается их объяснить. Естественное право сменяет для него божественное право. Евреи лишены благоговения перед природой, которое выражают германцы, чей смысл бытия связан с природой; [еврей] означает холодность по отношению к природе. Германец ощущает Бога, как предпосылку всего сущего, как затрагивающее всё, что происходит; у еврея нет этой веры в поверхностность жизни и истории, для него существует только видимый, материального мир"[27].

Разоблачение опасности евреев для немецкого общества также является основной темой спонсируемых Институтом конференций. На собрании, состоявшемся в июле 1941 года, писатель Вильгельм Коцде-Коттенродт утверждал, что евреи устранили Бога из мира ("Juda hat die Welt entgottet"); они не в состоянии понять высокой нордической мысли, что мир наполнен Богом. Ветхий Завет является самым ненадежным документом, так как евреи использовали и искажали его в своих целях на протяжении веков[28].

 

Публикации Института доказывали, что евреи всегда несли угрозу. В качестве примера приводились Маккавеи, как и Хасмонеи в целом, и зилоты. Иудаизм всегда был жесток и опасен; цель Иисуса было ясна: спасти мир и бороться против иудаизма[29]. Общественные пороки выводились из иудаизма; Бертрам утверждал, что от Филона и по сей день, евреи ассимилировались, чтобы разложить общество, а затем захватить власть над ним[30].

 

В своих дискуссиях о деиудаизации христианства, члены Института решали, каким образом определить иудаизм. Айзенхут утверждал, что весь Ветхий Завет, в том числе пророческие книги, должны быть ликвидированы, а Новый Завет должен быть очищен от всех текстов, за исключением четырех Евангелий – Павел рассматривался, как еврейский теолог. Пастор Хайнц Хунгер, занимавший должность коммерческого директора Института, доказывал, что деиудаизация должна состоять в устранения еврейского "гештальта" ("Entjudung heisse nur Ausmerzung der Gestalt des Juden"). Фридрих Винике, один из лидеров Немецких Христиан в Берлине, ассоциировал еврейство с фарисейством, в котором развращенность была религиозно украшена, а биржа превратилась в религию – еврейский трюк. Редекер и Грундманн поддержали Винике. Редекер подчеркнул материалистическое влияние евреев на немецкое общество, даже через некоторых крупных богословских фигур, таких как Карл Барт[31].

 

Чистку всего еврейского в христианстве, которую предложили члены Института, многие сочли радикальной и незаконной. Грундманн защищал свои позиции, утверждая, что  

"подобно тому, как люди во времена Лютера не могли представить христианство без Папы, так и сегодня, они не могут представить спасение без Ветхого Завета"[32].

Деиудаизация христианства была лишь продолжением Реформации.  

 

Проблемой разделения "еврейства" и христианства оставался вопрос монотеизма. Согласно Грундманну, само понятие Бога радикально различно в иудаизме и христианстве:  

"Еврейская концепция Бога главным образом определяется через Vergeltungsgedanken: Бог есть судья, воздающий и наказывающий. Но Иисус видит Бога Тем, кто прощает, чтобы достичь единения"[33].

Это различие не просто размолвка; Иисус бросает вызов Яхве, племенному богу и иудаизму[34]. В Нагорной Проповеди, утверждает Грундманн, Иисус выражает ощущение единения между Богом и человеком, и везде Иисус обращается к Богу доверительно, как к отцу, "Abba", не используя ивритский термин "Яхве". Грундманн посвятил книгу обсуждению этического подтекста этих отношений[35]. Он заключил, что Иисус представляет новое понимание Бога и божественного упования на человека, что влечет за собой ситуационную этику, которая пересиливает заповеди, подобные запрету на убийство.  

"Авторитет Иисуса коренится в самом себе, а не в Библии, поэтому не имеет значения, что Иисус цитировал пророков и псалмы из Ветхого Завета, потому что намного больше в Ветхом Завете содержится того, что Иисус не приводил"[36].

Вместо опутывания себя ветхозаветными законами и заповедями, которые представляют собой лишь еврейскую точку зрения, христиане следуют примеру Иисуса и делают моральный выбор, прислушиваясь к религиозности своих собственных сердец, которая выходит за рамки заповедей, даже тех, что запрещают убийство. Он писал:  

"С провозглашением Царства Божьего уже наставшим, новый опыт Бога и новое понимание Бога были связаны воедино. Внутренне это не имеет ничего общего с иудаизмом, но означает распад еврейского религиозного мира, который должен быть распознан уже в том, что евреи привели Иисуса Христа к кресту"[37].

 

 

Иисус как ариец

 

Немецкие христиане предпочитали утверждать, что их цель была не создать новое христианство, но обеспечить христианству поддержку немецкого народа. Миссионеры в других частях мира, не колеблясь, совмещали элементы, присущие коренным культурам с христианской верой и богослужением, и выражение германского естества также должно быть включено в немецкое христианство, доказывали они. Поразительно, однако, было их определение этого выражения германского естества: "германское" было приравнено к ликвидации всего "еврейского". Тогда как удаление ивритских слов из Писания или литургики было довольно простой задачей, большей проблемой были евангельские описания Иисуса как еврея. Какую роль мог играть еврейский спаситель в немецком христианстве?

 

Для Грундманна, занимавшего должность академического директора Института, это предположение было ложным; Иисус вовсе не был евреем, но их великим врагом. То, что Иисус был арийцем, не было новой идеей, немецкие философы и ученые предложили ее уже в девятнадцатом веке. Фихте, в своих Обращениях к немецкой нации, внушал, что Иисус не мог быть еврейского происхождения, основываясь на отсутствии его генеалогии в Евангелии от Иоанна[38]. Развитие расовой теории в девятнадцатом веке предоставило новый лексикон, позволяющий ученым, таким, как Эрнест Ренан, различать семитский Ветхий Завет и арийской Новый[39]. Ренан попытался доказать, что христианство не имело семитского происхождения, поскольку Иисус был уроженцем Северной Галилеи, а не Иудеи[40]; галилейское происхождение Иисуса не было редким мотивом в его жизнеописаниях 1860-70-х годов[41]. Фридрих Делич добавлял, что Галилея была заселена после ассирийского завоевания уроженцами Вавилона смешанного арийского происхождения[42].

 

Поль де Лагард, один из авторитетнейших немецких востоковедов, отклонил христианское понимание Иисуса, как "неприемлемое искажение"[43]. Иисус был не евреем, но повстанцем против иудаизма, намеренно называвшим себя Сыном Человеческим, чтобы избежать любых ассоциаций с евреями. В рамках иного подхода Эдмон Пикар утверждал в 1899 году, что Иисус должен был быть арийцем из-за его антипатии к капитализму, инструменту евреев[44]. Хьюстон Стюарт Чемберлен широко популяризировал идею, что Иисус принадлежал к арийской расе, а обсуждение вопроса среди немецких профессоров протестантской теологии в 1910-20 гг. предоставило утверждению еще большую легитимность[45]. Эрнст Ломайер разработал теорию двух мест происхождения раннего христианства: Галилея, где преобладала универсалистская эсхатология сынов человеческих, и Иерусалим, с преобладанием националистической еврейской эсхатологии[46]. Рудольф Отто привел аналогичное утверждение, основанное на его феноменологических наблюдениях еврейской и христианской религиозности[47].

 

В своем трактате 1940 года, Jesus der Galilaeer und das Judentum, Грундманн пришел к выводу, что, поскольку Иисус отверг еврейский титул "мессия" в пользу имени "сын человеческий", он, будучи галилеянином, "с большой вероятностью", был не евреем, а представителем одного из народов, скорее всего, арийского, живших в северной части Палестины после ассирийского завоевания в VIII веке до н. э. Хотя Грундманн провозгласил Иисуса арийцем, оставалась проблема еврейских концепций в новозаветных изречениях Иисуса. Ее решение было простым: образ и цели Иисуса сфальсифицировали ранние еврейские христиане, которые представили его, как "исполнение закона и нового законоучителя, посланного только дому Израиля"[48]. Но евреи ждали мессию, который будет их правителем, а послание Иисуса заключалось в служении Богу и обществу[49]. Йоханнес Хемпель, профессор Ветхого Завета Берлинского университета, один из первооснователей Института, утверждал, что "монотеизм Иисуса разрушил ветхозаветный генотеизм, и что он также универсализировал обещание спасения[50]. В начале своей речи на конференции Института в марте 1941 г., Грундманн заявил:  

"Наш Род, ведущий, прежде всего, борьбу против сатанинских сил мирового еврейства за порядок и жизнь в этом мире, отвергает Иисуса, потому что мы не можем бороться против евреев и открыть свое сердце царю Иудейскому"[51].

Институт решил идти дальше, добиваясь признания в церковной среде. Грундманн утверждал, что еврейские мотивы в Новом Завете, являются фальсификациями в первоначальном тексте, проделанными первыми еврейскими христианами, исказившими традицию, для того, чтобы "заставить христианство служить целям иудаизма"[52]. Немецкие исследователи Нового Завета были признаны лучшими в мире, и поэтому могли исправлять библейские тексты, удаляя еврейские элементы. Студенты, обученные Герхардом Киттелем, Грундманном, Бертрамом, и другими руководителями Института были объявлены экспертами по иудаизму, хотя их работы показывают недостаточное знание первоисточников, и крайне узкое понимание еврейских источников на греческом.

 

Другими словами, ликвидация еврейского влияния на христианство рассматривалась, как восстановление первоначального послания Иисуса и раскрытие его исторического обличья. Не арийский Иисус, но еврейский Иисус был фальсификацией, и утонченность современных богословских историко-критических методов, наконец-то, установила это и породила реформирование церковной жизни. Отнюдь не являясь угрозой для религиозной веры, национал-социализм рассматривался как прекрасная возможность для возрождения истинного христианства[53].

 

 

Теологический факультет Йенского университета

 

Большинство профессоров богословских факультетов в немецких университетах, поддерживали движение Немецких Христиан, либо даже являлись сотрудниками Института, и они неизбежно привносили свои антисемитские взгляды в обучающие программы. В некоторых случаях, такие профессоры контролировали качество предоставляемого теологического образования. Атмосфера в университете Йены, расположенном в нескольких минутах ходьбы от штаб-квартиры Института в Айзенахе, была весьма политизированной и местные теологи не составляли исключения. Богословский факультет в Йене стремился создать, по словам одного из его профессоров, Вольфа Майер-Эрлаха, "оплот национал-социализма"[54]. В связи с этим, профессорами назначались только сторонники нацизма, студенческие диссертации должны были подчиняться нацистской расовой теории, и "семитские" дисциплины, такие как древнееврейский  язык, были устранены. Несколько других богословских факультетов также отменили изучение иврита, либо сделали исследование Ветхого Завета необязательным. В 1938 Грундманн призвал исключить изучение иврита из учебных программ в университете Йены, поскольку, по его мнению, первые христиане читали греческую Библию и потому, что греческие тексты Ветхого Завета старше сохранившихся рукописей на иврите. Решение сделать изучение иврита необязательным декан Айзенхут объявил 1 апреля 1939 г.[55]

 

Оба, Грундманн и Айзенхут, были назначены на факультет в 1936 году. В соответствии с рекомендацией Майер-Эрлаха, выступавшим тогда в качестве ректора университета, Айзенхут был  

"безусловно надежный член партии, по глубоким личным убеждениям преданный Фюреру и движению, с огромной искренностью ведущий свою дисциплину к соответствию требованиям национал-социализма"[56].

Кроме того, Майер-Эрлах рекомендовал Грундманна, как давнего члена НСДАП, который выражает свою лояльность по отношению к национал-социализму в своей теологической научной деятельности, которая "проложит путь национал-социализму в область богословия"[57]. 17 декабря 1937 года, Айзенхут был назначен штатным профессором, по распоряжению, подписанному Гитлером. Документы, назначающие Грундманна штатным профессором, были подписаны Гитлером 5 октября 1938.

 

В нацистскую эпоху, около 36 студентов представили докторские диссертации в области теологии в Йене; 10 были отклонены, все на том основании, что они не уделяли достаточного внимания вопросам расы. Некоторые из студентов и специалистов были активными членами Института и использовали Йенский факультет как площадку для пропаганды своего антисемитизма. Студенческие диссертации нередко обращались к теме, касавшейся связи христианства и национал-социализма; факультет оценивал их работы с политических позиций. Из 36 докторских диссертаций по теологии за 1933-1945 гг., 12 были написаны по указке Грундманна, а несколько студентов были сотрудниками института. Например, хотя один из студентов был активным членом НСДАП с 1931 года, в его диссертации "Notwendiger Christ," утверждалось, что идеи Иисуса следует понимать в контексте Ветхого Завета. Она была отклонена. Майер-Эрлах объяснил, что "богослову не хватает понимания национал-социализма, по которому расовый вопрос является основным вопросом для каждой вещи". С другой стороны, диссертация 1941 г. еще одного студента на тему "Präexistenz und Unsterblichkeit," получила смешанную оценку Грундманна:  

"Автор верно отмечает, что иудаизм усвоил идеи о предсуществовании и бессмертии человеческой души из других источников и религий. Тем не менее, это не привело его к фундаментальному выводу о духовной несостоятельности иудаизма. ... Иудаизм представляет собой уровень человеческой духовности человека, который остался позади ... и который несет дегенеративное воздействие на высшие планы"[58].

Третий студент, хоть и являлся членом Института, а также НСДАП, должен был внести изменения в свою диссертацию 1942 года, "Die Wandlung der katholischen Kirche in ihrer Stellung zur Judenfrage seit der franzosischen Revolution," потому что уделил слишком много внимания вкладу Римо-католической церкви в развитие антисемитизма, что несправедливо принижало соответствующий вклад протестантов.

 

Обстановка в Йене не была из ряда вон выходящей, хотя небольшие размеры факультета теологии и преобладание ключевых фигур из Института, делали ее особенно проблематичной, и можно было говорить о выполнении мечты Майер-Эрлаха о создании "оплота национал-социализма". Благодаря своим академическим трудам, сотрудники института смогли преобразовать антисемитизм в "респектабельное" учение христианской теологии. Благодаря теологическим факультетам, антисемитская христианская теология нацистской эпохи была усвоена следующим поколением церковнослужителей и богословов.

 

 

Последние годы

 

Выдающийся церковный историк Курт Майер утверждает, что институт был создан, чтобы защитить христианство от нацизма[59]. Однако, нет никаких свидетельств, что режимной церкви угрожала опасность роспуска, кроме того, утверждение Майера не объясняет тот огромный энтузиазм, с которым сотрудники Института приступили к своей задаче по деиудаизации христианства. Напротив, члены Института, похоже, были искренними приверженцами своей работы. Переписка между Грундманном и сотрудником Института Х. И. Тило, датированная ноябрем 1942 года, указывает на полную преданность Грундманна ариохристианству:  

"Я не могу вернуться к старой церкви. ... Так что не остается ничего иного как смиренно отойти в сторону и заняться другой работой, став немецким литературоведом или историком"[60].

Разочарованный неспособностью движения Немецких Христиан достигнуть ожидаемого признания режима, Грундманн был уверен, что институт, по крайней мере, пользовался массовой поддержкой среди немецких солдат, как он писал к другому члену Института, Герхарду Деллингу, который служил в 1942 военным капелланом[61]. Грундманн выражал в своих письмах понимание того, что его христианскую поддержку национал-социализму можно охарактеризовать, как безответную преданность.

 

Осенью 1943 года, Грундманн был призван на военную службу и уступил пост директора Института Георгу Бертраму. Даже когда все больше немцев начинало понимать, что они не выиграют войну, теряя доверие к геббельсовской пропаганде, Карл Шнайдер, сотрудник Института и профессор Кёнигсбергского Университета, призвал к еще более радикальной деиудаизации христианского богословия, переосмысливая раннее христианство как антисемитские движение само по себе. Бертрам разослал рапорт сотрудникам Института в марте 1944, в котором он описал свои цели:  

"Эта война является борьбой евреев против Европы. Эта фраза содержит истину, которая снова и снова подтверждается исследовательской работой Института. Однако эта работа является не просто лобовой атакой, но также направлена на укрепление внутреннего фронта для защиты от скрытного иудейского и еврейского духа, который просачивался в западную культуру в течение веков"[62].

Летом 1944 года церковный супер-интендант Гуго Питч, чей доклад 1938 года послужил толчком для создания Института, разослал должностным лицам церкви предложение более глубокой деиудаизации Писаний, озаглавленное "Еврей Савл и его обращение ко Христу". Питч призвал к полному пересмотру Павловых посланий, утверждая, что они были инфицированы еврейскими идеями, которые загрязнили христианство. В этот раз, церкви и служащие Института не встретили предложение столь сочувственно, учитывая условия войны[63]. Кроме того, один немецкий христианский церковный служитель заявил, что в результате уступки Питчу относительно посланий Павла, это будет означать, что на протяжении веков церковь была заложницей еврея:  

"Я считаю заявление Питча полностью ошибочным и, кроме того, оскорбительным для нашего Рода, будучи оскорбительным косвенным признанием его убогой ограниченности и отсутствия инстинкта, когда в течение 1500 лет он заблуждался и служил вонючему еврею"[64].

Следует отметить, что даже в конце войны, сотрудники Института не утратили своего пыла. В мае 1945 года, когда Тюрингия была оккупирована союзниками, Бертрам ходатайствовал перед Тюрингской церковью, которую возглавил бывший член Исповеднической Церкви, о сохранении Института, на том основании, что его работы "не выносили политических оценок и не являлись политическими". Скорее, их цель заключалась в научной демонстрации, того что "со всей ясностью, Иисус вступил в борьбу против иудаизма, и пал жертвой [своей борьбы]"[65]. Церковный Совет Тюрингии встретил Бертрама 24 мая 1945, чтобы решить, следует ли сохранить Институт в качестве научно-исследовательского центра. В соответствии с протоколом совещания, пастор фон Ницш поблагодарил Бертрама за его работу, но заявил, что такой глобальный проект станет непосильным для небольшой Тюрингской церкви. Консул церкви Бюхнер заявил о важности сохранения института, особенно теологической библиотеки в университете Йены, поврежденной во время бомбардировок. Моритц Митценхайм, который вскоре стал епископом Тюрингии, призвал к роспуску Института, но сохранению его имущества. Консул церкви Фийлер хотел сохранить Институт, но изменить его задачи на историческое изучение Библии Лютера и ее воздействия на немецкую культуру и протестантов. 31 мая 1945, Фийлер написал Бертраму решение, о том, что работа Института не будет возобновлена. Бертрама поблагодарили за его труды, но отказали в работе в Тюрингской церкви[66]. Он возвратился в Гиссен[67].

 

В конце 1945 года Грундманн вернулся с русского лагеря для военнопленных и подал служителям церкви апелляцию о сохранении Института, утверждая, что, поскольку не-немецкие ученые приходили к тем же выводам, работу Института не следует рассматривать лишь как отражение "тенденции эпохи" (Zeittendenzen), но как серьезное научное течение, которое должна быть продолжено[68]. Как он пояснил, исследования Института доказали, что Иисус не зависел от Ветхого Завета, и стоял в оппозиции к иудаизму своего времени. Кроме того, он писал, что целью Института была защита христианства от национал-социализма;  

"национал-социалистическая система вела борьбу против христианства всеми доступными правовыми средствами, которыми располагала". В глазах нацистов, продолжил он, "христианство имело еврейское происхождение, было иудаизмом для арийцев и поэтому должно было быть искорененным. Как духовный иудаизм, оно отравляло немецкую душу".

Институт, заключил Грундманн, защитил церковь.

 

Но доводы Грундманна не нашли понимания, и его пропозиция о сохранении института была отклонена в январе 1946 года. Один церковный чиновник, который вскоре был назначен на профессорскую должность практической теологии в университете Йены, которую ранее занимал Майер-Эрлих, писал, что жалеет о сокращении стипендии Грундманну, которого он уважает, но церковь не может сохранить Институт[69]. Институт был закрыт, его обширная библиотека перешла к Тюрингенской семинарии (Predigerseminar), а опубликованные литургические материалы перестали использоваться. Чтения Ветхого Завета были вновь введены в церковные службы после окончания войны. Никакого официального осуждения антисемитизма в Институте Тюрингская церковь никогда не публиковала.

 

Большинство членов Института беспрепятственно продолжили свою карьеру после войны. Грундманн, Майер-Эрлах и Айзенхут потеряли профессорские места в Университете Йены из-за членства в НСДАП, но все они получили различные должности в послевоенной церкви. Йена заменила их другими членами института, Гербертом Прайском и Рудольфом Майером. Другие профессоры и преподаватели Института сохранили свои должности в академических учреждениях, Георг Бертрам переехал из Гиссена во Франкфурт, Герхард Деллинг оставил Лейпциг ради Грайфсвальда, Руди Парет переехал из Хайдельберга в Бонн, и затем в Тюбинген. Карл Георг Кун, один из самых известных деятелей, потерял свою должность в Тюбингене, но перешел в Майнц, а затем в Хайдельберг. Сохранили свои профессорские должности Хемпель, Бертрам, Хартмут Шмокель, Карл Шнайдер и другие. Грундманн, который был членом НСДАП с декабря 1930 года, протестовал о потере своей кафедры в письме на имя нового ректора, утверждая, что он был не преступником, а жертвой борьбы нацистской партии против него и его работы[70].  

 

Возвращение Грундманна в церковь произошло в результате поддержки со стороны государственных чиновников. В январе 1946 года, государственные должностные лица в Тюрингии отказали в просьбе Грундманна о сохранении его церковной должности[71]. Однако, менее чем через год, они изменили свою позицию. Осенью 1946 года Грундманну возвратили место в церкви на том основании, что он вел "мужественную борьбу" против национал-социалистической идеологии. В его пользу свидетельствовали бывшие коллеги, Айзенхут и Майер-Эрлах, которые заявили, что Грундманн подвергался преследованиям со стороны антихристианских нацистских чиновников. Его раннее членство в НСДАП было признано заблуждением богослова "не от мира сего", который осознал свою ошибку вскоре после 1933 года. Была отмечена его ценность как признанного за рубежом ученого, учитывая его членство в уважаемом Обществе Исследований Нового Завета, которое пригласило его в 1938 году. Как и многие другие лидеры Немецких Христиан, Грундманн пережил процесс денацификации вполне безболезненно. Тем не менее, деятельность Грундманна в нацистскую эпоху была известна чиновникам Восточной Германии. Даже в 1990 году его имя находилось среди сторонников нацистов и военных преступников в документах немецкой тайной полиции (Штази), с указанием, что он ускользнул от ответственности, получив церковную должность[72]. Герхард Бесьер предполагает, что эту информацию Штази использовала в целях влияния на Грундманна[73].

 

Крайне мало сотрудников Института публично покаялись за свою деятельность в нацистскую эпоху. В последние годы своей жизни оба, Майер-Эрлах и Грундманн, продолжали выдавать себя за жертв преследований нацистского режима. Майер-Эрлах утверждал, что "несмотря на угрозы и соблазны", он никогда не отказывался от церкви и что он "боролся против партии" в своих работах. Кроме того, представители режима издевались над ним, потому что его имя, Майер, звучало по-еврейски и, кроме того, он однажды работал в синагоге Вюрцбурга в 1929 году, что дало повод нацистским чиновникам издевательски называть его "der Synagoge-Meyer"[74]. Он не был антисемитом, заявлял Майер, поскольку он не бросил своего семейного врача-еврея после ноября 1933, и даже обращался к врачу-еврею, чтобы вылечить одного из двух своих детей. А в послевоенных оправданиях Грундманна даже не упоминается об антисемитизме, в своей неопубликованной автобиографии 1969 года, он скупо признает, что допустил ошибку во времена Третьего рейха: "Мы пытались ставить те вопросы, которых требовало то время, а не избегать их. Я признаю, что при этом мы допустили [большие – это слово зачеркнуто в рукописи] ошибки". Хотя большинство из материалов по денацификации, касающихся Грундманна, остаются закрытыми, он пишет в автобиографии, что ему угрожало нацистское возмездие в результате критики им Розенберга[75]. Эти жалобы достигли цели, и в январе 1962 Майер-Эрлах, ныне живущий в Гессене, получил от Федеральной Республики Германия Офицерский крест[76]. В ходе встреч с высшими должностными лицами Тюрингии в конце 1945 года, чтобы снять с себя какие-либо подозрения в нацизме, Грундманн настаивал, что его фундаментальная преданность Христу никогда не ослабевала в годы правления нацистов. Церковные лидеры попросили его выразить признание Барменской Декларации как знак того, что он принимает полный суверенитет Христа, а не политического руководства; Грундманн согласился.

 

В послевоенные годы, Грундманн был назначен ректором семинарии в Тюрингии, которая подготавливала учителей религии и церковных органистов. Он также преподавал в семинарии Лейпцига, и получил влиятельную должность консультанта протестантского издательского дома Германской Демократической Республики. Он продолжал широко публиковаться, и его комментарии к синоптическим Евангелиям высоко оценивались в послевоенных теологических обществах Восточной и Западной Германии. Незадолго до своей смерти в 1976 году, он был назначен кирхенратом Тюрингии, почетный пост, показывающий уважение, которым он пользовался в послевоенной церкви Восточной Германии.

 

 

Институт и оппозиция церкви

 

Институт не избежал критики от церкви. Тогдашние столкновения за власть, в которых участвовали две протестантские группировки, движение Немецких Христиан и Исповедническая Церковь, определяются термином "борьба церквей". Члены Исповеднической Церкви, сторонники более консервативной богословской традиции, возражали против изменений в библейских текстах, литургике, катехизисе, но при этом, многие из них симпатизировали гитлеровскому режиму. Их неприятие Институтского богословия коренилось, прежде всего, в его радикальном изменении традиционных христианских учений, и не было направлено прямо против антисемитизма. Действительно, Вольфганг Герлах задокументировал неспособность Исповеднической Церкви занять определенную позицию в поддержку евреев, кроме тех, которые уже перешли в христианство, и он также отмечает богословский антииудаизм в трудах многих теологов Исповеднической Церкви[77]. Например, Годесбергская Декларация в апреле 1939, которая привела к появлению Института, вызвала неприятие Исповеднической Церкви и стала поводом для контрдекларации, опубликованной 31 мая 1939, и подписанной правящими епископами Церкви, в их числе – Теофил Вурм (Вюртемберг), Ханс Майзер (Бавария) и Август Мараренс (Ханновер) –  

"В области веры существует резкое противопоставление между посланием Иисуса Христа и его апостолов и иудейской религией законничества и политической мессианской надежды, против который решительно борется уже Ветхий Завет. В области Родовой жизни добросовестная и ответственная расовая политика необходима для сохранения чистоты нашего народа"[78]

В свете этого заявления, ликвидация Ветхого Завета не является необходимой, поскольку это не еврейская, но антисемитская книга. Расовая политика, в соответствии с заявлением, является приемлемой и необходимой, и христианство находится в оппозиции к иудаизму, так же, как утверждала Годесбергская Декларация.

 

Возражения против публикаций Института также предъявляли Грундманну некоторые из его коллег в области новозаветных исследований, которые встали на сторону Исповеднической Церкви. Например, трактат Грундманна 1940 года о расовой принадлежности Иисуса, Jesus der Galiläer, где утверждалось, что Иисус не мог быть евреем, получил отрицательный отзыв Ханса фон Содена, профессора Нового Завета и церковной истории в университете Марбурга и активного члена Исповеднической Церкви[79]. Тем не менее фон Соден просто утверждал, что расовый вопрос был теологически неуместным и, подвергая критике Грундманна за псевдо-научность, он не отрицал его негативизм по отношению к иудаизму[80].

 

Самое поразительное в противостоянии Исповеднической Церкви и Немецких Христиан то, что негативное отношение к иудаизму разделяли обе стороны. Например, в памфлете, изданном Исповеднической Церковью против Института в 1939 году, фон Соден различает исторический феномен иудаизма, который лег в основу раннего христианства, и духовное "еврейство", которое не в силах понять религию, поскольку "смешивает внешнее и внутреннее". Это "еврейство", писал он,  

"вздрагивает при каждом ивритском слове в литургии и молитвеннике, но само становится жертвой еврейского антихристианского духа"[81].

Движение Немецких Христиан было заражено этим "еврейством", по словам фон Содена, о чем свидетельствует курс на деиудаизацию, объявленный в Годесбергской декларации. Попытка деиудаизирвать христианство, запретив Ветхий Завет и переписав псалтырь и Новый Завет на самом деле "грозит духовной иудаизацией" Церкви, по словам фон Содена. Хотя фон Соден, вместе с большинством членов Исповеднической Церкви, решительно выступает против предприятия Немецких Христиан, они согласны с основным предположением, по которому иудаизация представляет реальную угрозу для христианства. Разница между этими двумя группами заключается в их определении, что является иудаизацией. Для фон Содена, угроза исходит не из Ветхого Завета, еврейских слов и других элементов традиционной христианской теологии, но из антидуховной, материалистической теологии, которой, как он считает, способствует Грундманн и его коллеги – Немецкие Христиане.

 

Ответ Исповеднической Церкви представляет собой традицию, которая не отвергает антисемитизм, но переопределяет его. Иудаизм является признанной религией, которую можно обсуждать, выступая против, или принимая ее. Еврейство, однако, видится, как зло, которое потенциально может поразить всех, даже христиан, и поэтому ему следует противостоять всеми доступными средствами. Подобно немецкому антисемитизму конца XIX века, угрожавшему ассимилированным евреям, поскольку они могли пострадать, даже не признав себя евреями, еврейство заразило христианскую теологию и отравило ее. Бóльшую опасность для современного христианского антииудаизма представляет не иудаизм либо евреи – евреи и иудаизм не считаются проблемой, и даже иногда вызывают уважение и сочувствие при нацистском режиме – а мнимая опасность, связанная со слабо выраженным, но гораздо более угрожающим понятием "еврейства".

 

 

 

Историографические наблюдения

 

История Института ставит под сомнение общепринятый историографический взгляд на протестантскую церковь во времена Третьего Рейха. Сравнительно немногочисленные исследования по Немецким Христианам не обращают внимания на их эффективную эксплуатацию антисемитизма после 1938, с целью получить сторонников и поддержку от нацистского режима. Благодаря Институту, Немецкие Христиане создали эффективную сеть по распространению своей теологии, избежавшую распада после начала войны. Кроме того, Немецкие Христиане не могут рассматриваться как незначительное церковное движение, с учетом той поддержки, которую Институт получал от профессоров богословия в известных немецких университетах и огромное количество литургических материалов, заказанных церквями по всей империи. На эффективность его работы также указывает пример личностей, которые держались на расстоянии от Немецких Христиан, таких, как Вернер, но в итоге ставших сторонниками Института.

 

Как можно определить зависимость Института от нацистского режима? Отношение к Институту, прежде всего, как к порождению нацистской антисемитской идеологии, разрывает его связь с теологическими тенденциями до 1933 года, и не может объяснить, почему члены церкви признали подобное богословие респектабельным. С другой стороны, без Третьего Рейха и его интенсификации антиеврейской политики после 1938 года, немецкие христианские лидеры вполне могли разработать другую идеологию; они четко осознали, что антисемитизм выдвинет их в политический авангард. Институт обеспечил эффективное использование традиционного христианского антисемитизма для поддержки нацистской политики, поставив теологов на службу режиму. Институт объединял не только нескольких известных богословов, но и большое число специалистов во всех областях теологии имперских университетов. Наконец, стоит отметить, что сотрудники Института продолжали работать в церкви и на богословских факультетах вузов после 1945 г. Отчеты о церковных разбирательствах во время денацификации до сих пор, во многих случаях, закрыты для ученых, а ведь они помогли бы установить в какой степени теология Института считалась приемлемой даже после краха Третьего Рейха.

 

 Достижения Института ставят под вопрос традиционное отношение к Немецким Христианам, как маргинальному феномену в немецкой церкви. Популярные и научные публикации о степени их распространения в церквях Рейха, и предоставлении им большого числа университетских кафедр и церковных должностей, указывают на гораздо больший уровень влияния, которого достигли Немецкие Христиане, чем считалось. Наконец, теология Института должна быть проанализирована как явление, само по себе, параллельное нацизму, корни которого уходят в историю немецкого антисемитизма и христианской теологической борьбы с иудаизмом, дошедших до крайности, происходящей от глубокой убежденности и стремления к политической власти. Институт выполнял в христианстве задачи национал-социализма: когда нацистский режим создал арийскую Германию, Институт создал ариохристианство.

 

 

  Перевод: © Bellator Rugorum

 

 

---

 

ПРИМЕЧАНИЯ :

 

[1] Saul Friedländer, Nazi Germany and the Jews (New York, 1997), p. 87.

[2] Walter Grundmann, “Das Heil Kommt von den Juden: Eine Schicksalsfrage an die Christen deutscher Nation". Deutsche Frömmigkeit 9 (September 1938), p. 1.

[3] Georg Bertram, Denkschrift betr. Aufgaben eines theologischen Forschungs-Instituts zu Thüringen 6 May 1945, l LKA Thüringen, p. A921.

[4] Walter Grundmann and Karl Friedrich Euler, Das religiöse Gesicht des Judentums: Entstehung und Art (Leipzig, 1942), Vorwort.

[5] Uriel Tal, Christians and Jews in Germany, Trans. Noah Jacobs (Ithaca, 1975).

[6] BDC, Sasse materials.

[7] Kurt Meier, Kreuz und Hakenkreuz, Die evangelische Kirche im Dritten Reich (Munich, 1992); John S. Conway, The Nazi Persecution of the Churches, I933 – 1945 (New York, 1968); Trutz Rendtorff, "Das Wissenschaftsverständnis der protestantischen Universitätstheologie im Dritten Reich," in Theologische Fakultäten im Nationalsozialismus, ed. Leonore Siegele-Wenschkewitz and Carsten Nicolaisen (Göttingen, 1993), pp. 19-44.

[8] The exchange, between Hans Schmidt, president of the Fakultätentages der evangelisch-theologischen Fakultäten Deutschlands, the umbrella organization representing the seventeen Protestant theological faculties in Germany, and Heinrich Himmler, head of the SS, can be found in ihc UJ Bestand J, Nr. 292, and in Universitätsarchiv Heidelberg H 1/055, and in Universitätsarchiv Giessen, B6, Band 1.

[9] Berlin Document Сenter: Schumacher Collection on Church Affairs, T580, R. 42; also in Bundesarchiv, Koblenz BA R43II/150 Fiche #3.

[10] LKA Thüringen, DC III 2 f.. Letters to Grundmann from Hempel; Letter to Grundmann from Propp, dated 5 February 1938.

[11] Hugo Pich, Superintendent in Schneidemühl, "Entjudung von Kirche und Christentum: Die praktische Durchführung." LKA Thüringen, A921.

[12] EZA, fols. 7/4166 and 7/4167. The Godesberg Declaration was printed in the Gesetzblatt der deutschen evangelischen Kirche, 5 (6 April 1939), p. 1.

[13] Other provisions of the addendeum, including founding a central office in the church to fight against the misuse of religion for political goals, were not carried through.

[14] Nordelbisches Kirchenarchiv, Kiel. Repertorium des Archivs der Bekennenden Kirche Schleswig-Holstein, Signatur 51; Neue Nummer 292.

[15] EZA, fol. 7/4166. Werner joined the NSDAP on 1 January 1931; membership 411184. BDC, Werner materials.

[16] Walter Grundmann, Die Enljudung des religiösen Lebens als Aufgabe deutscher Theologie und Kirche (Weimar, 1939), pp. 9-10.

[17] EZA, fol. 7/4166.

[18] Letter 19 Mai 1942 from Brauer to Finanzabteilung bei der Deutschen evangelischen Kirche; EZA 1/C3/174.

[19] Archiv des Auswärtiges Amt Inland I-D 3/4, Signatur R98796: Überwachung von Arbeitstagungen der Arbeitsgemeinschaft 'Germanentum und Christentum' und ihrer Leiter Professor Wolf Meyer-Erlach und Professor Grundmann, Verweigerung von Reisesichtvermerken, 1942-1944.

[20] LKA Thüringen, DC III 2 a.

[21] In some cases the church or Thuringia reimbursed, e.g., for live pastors from Austria. LKA Thüringen, DC III 2 a.

[22] Walter Grundmann, Wilhelm Buchner, Paul Gimpel, Hans Pribnow, Kurt Thieme, Max Adolf Wagenführer, Heinrich Weinmann, Hermann Werdermann, eds., Deutsche mit Gott: Ein deutsches Glauhensbuch (Weimar, 1941), p. 46.

[23] Reijo E. Heinonen, Anpassung und Identitäd. Theologie und Kirchenpolitik der Bremer Deutschen Christen 1933-1945 (Göttingen, 1978).

[24] Ludwig Müller, Deutsche Gotteswort (Weimar, 1936). See also Müller's defense of the project, "Warum ich die Bergpredigt 'verdeutschte,'" Briefe an Deutsche Christen, 5:8 (15 April 1936), p. 82.

[25] LKA Thüringen, С VI, 2.

[26] Report of Tagung held 6-7 July 1939 in Thüringen; EZA 1/C3/174.

[27] EZA 1/C3/174.

[28] Wilhelm Kotzde-Kottenrodt, "Eine Deutsche Gottes- und Lebenskunde," lecture delivered at Institute-sponsored conference on the Wartburg, 19 July 1941. Text in LKA Thüringen.

[29] Walter Grundmann, Gestalt und Sinn der Bergredе Jesu. Schriften zur Nationalkirche Nr. 10. (Weimar, 1939).

[30] Georg Bertram, “Philo und die jüdische Propaganda in der antiken Welt,” In: Christentum und Judentum; Studien zur Erforschung ihres gegenseitigen Verhältnisses. Sitzungsberichte der ersten Arbeitstagung des Institutes zur Erforschung des jüdischen Einflusses auf das deutsche kirchliche Leben vom 1. bis 3. März 1941 in Wittenberg, hrsg. WaIter Grundmann (Leipzig, 1940), pp. 74-106.

[31] Report by Wieneke, dated July 12, 1939, on Tagung in Thüringen July 6-7; EKA Akten betreffend Institut zur Erforschung und Beseitigung des jüdischen Einflusses auf das kirchliche Leben. Bestand: 7/4166 vom April 1939 bis März 1941 and 7/4167 vom April 1941 bis Dezember 1959.

[32] Walter Grundmann, Die Entjudung des religiösen Lebens ais Aufgabe deutscher Theologie und Kirche (Weimar, 1939), p. 17.

[33] Walter Grundmann, Die Bergrede Jesu. Schriften zur Nationalkirche Nr. 10 (Weimar, 1939), p. 16.

[34] Walter Grundmann, Der Gott Jesu Christi (Weimar, n. d.). Delivered at conference in 1936.

[35] Walter Grundmann, Die Cotteskindschaft in der Geschichte Jesu und ihre retigionsgeschichtlichen Varaussetzungen (Weimar, 1938).

[36] Grundmann, Jesus der Galiläer, p. 143.

[37] Walter Grundmann. Die Cotteskindschaft in der Geschichte Jesu und ihre retigionsgeschichtlichen Varaussetzungen (Weimar, 1938), p. 162.

[38] “Es bleibt auch bei diesem Evangelisten immer zweifelhaft, ob Jesus aus jüdischem Stamme sei. Oder, falls, er es doch etwa wäre, wie es mit seiner Abstammung sich eigentlich verhalte.” Fritz Medicus, ed., J.G. Fichte Werke, Vol. IV (Leipzig, 1910-12), p. 105; see also Addresses to the German Nation, trans, by R. F. Jones and G. H. Turnbull (Chicago, 1922), pp. 68-69.

[39] Ernest Renan, Essai psychologique sur Jesus Christ (Paris, 1921), pp. 55-57.

[40] Ernest Renan, La Vie de Jesus (Paris, 1863).

[41] See, for example, Theodor Keim, Geschichte Jesu von Nazara (Zurich, 1867).

[42] Friedrich Delitzsch, Die grosse Täusching: Kritische Betrachtungen zu den alttestamentlichen Berichten über Israels Eindringen in Kanaan, die Gottesoffenbarun vom Sinai und die Wirksamkeit der Propheten (Stuttgart, 1920).

[43] Fritz Stern, The Politics of Cultural Despair, (Berkeley, Calif., 1961), p. 41. See also Paul de Lagarde, Deutsche Schriften, "Die Religion der Zukunft," vol. 1 (Munich, 1934), p. 262; cited by Alan T. Davies, "The Aryan Christ: A Motif in Christian Anti-Semitism," Journal of Ecumenical Studies 12 (fall, 1975), pp. 569-79.

[44] Edmond Picard, L’Aryano-Semitisme (Brussels, 1899).

[45] Houston Stewart Ghamberlain, Die Grundlagen neunzehnten Jahrhunderts (Munich, 1902).

[46] Ernst Lohmeyer, Galiläa und Jerusalem (Göttingen, 1936).

[47] Rudolf Otto, Reich Gottes und Menschensohn: ein Religionsgeschichtlicher Versuch (München, 1933).

[48] Walter Grundmann, "Das Problem des hellistischen Christentums innerhalb der Jerusalemer Urgemeinde," Zeitschrift für neutestamentliche Wissenschaft 38 (1939), p. 26.

[49] Walter Grundmann, Jesus der Galiläer und das Judentum (Leipzig, 1940), pp. 57-58.

[50] Johannes Hempel, “Der synoptische Jesus und das Alte Testament,” Zeitschrift für neutestamentliche Wissenschaft 56 (1938), pp. 1-34.

[51] Walter Grundmann, "Das Messiasproblem," in Germanenlum, Christentum und Judentum; Studien zur Erforschung ihres gegenseitigen Verhältnisses. Sitzungsberichte der zweiten Arbeitstagung Institut zur Erforschung des jüdischen Einflusses auf das kirchliche Leben vom 3, bis 5. März 1941 in Eisenach, hrsg. Walter Grundmann (Leipzig, 1942), p. 381.

[52] See Friedrich Schenke, Das Christentum im ersten Jahrhundert volkish gesehen (Weimar, 1940).

[53] Walter Grundmann, Der Gott Jesu Christi (Weimar, 1936), p. 7 and passim.

[54] Meyer-Erlach to TMV 6 March 1937 re. Eisenhuth’s appointment. Universitätsarchiv Jena D, No 603.

[55] LKA Thüringen, DC: Hochschulangelegenheiten. 1937-1940. Memorandum dated May, 1938 to Reichsministerium für die kirchliche Angelegenheiten.

[56] UJ Meyer-Erlach to TMV 6 March, 1937.

[57] UJ Meyer-Erlach to TMV 23 October 1937.

[58] Promotionsakten der Theologischen Fakultät, 1939-1941, Bestand J No. 90.

[59] Kurt Meier, Kreuz und Hakenkreuz, p. 164.

[60] LKA Thüringen, Nachlass Grundmann, NG 44, vol. 2; Briefe August 1942 – April 1943, 18 November 1942.

[61] LKA Thüringen, NG 44, vol. 2, 5 November 1942.

[62] Report on March 1944 Tagung, held in Predigerseminar Thüringen. Report signed by Georg Bertram. LKA Thüringen, Akten des Landeskirchenrats der Evangelisch-Lutherischen Kirche in Thüringen über Entjudung der Kirche, 1939-47; fol. A, no. 921.

[63] Sievers to Pich, 15 August 1944, re. "The Path to the Dejudaized German National Church among the Discipleship of Jesus": "... alter the total war has set in its sharpest form, we are allowed only one thought, how we can serve and assist our fatherland in this fateful war. I must, both personally and as chairman of the union of Protestant church leaders, and as acting director of the Institute for Research ... refuse to deal with the restructuring of the church and I would urgently recommend that you also let this issue rest now".

[64] Bishop Walther Schultz to President Rönck, 1 August 1944 re. Pich’s Denkschrift, Der Jude Shaul. LKA Thüringen, Personalia: Leffler, Grundmann; Institut 1938-1944.

[65] Georg Bertram, Denkschrift betr. Aufgaben eines theologischen Forschungs-Instituts zu Eisenach 6 May 1945, 1. LKA Thüringen. Bestand A921; Akten des Landeskirchenrats der Evangelisch-Lutherischen Kirche in Thüringen über Entjudung der Kirche, 1939-47.

[66] LKA Thüringen, A 921.

[67] The University of Giessen was closed by American military forces in 1945 because of its Nazi sympathies. In 1955 Bertram was reinstated as instructor in Old Testament. He was also given an instructorship in Hebrew at the University of Frankfurt. Bertram died in 1979.

[68] 12 December 1945. LKA Thüringen, DC III 2 a.

[69] Hertzsch to Grundmann 14 January 1946, LKA Thüringen, DC III 2 a.

[70] Utter from Thüringen Landesamt für Volksbildung, 13 September 1945, signed Wolf Landesdirektor: "We are therefore dismissing you immediately from public service, on grounds of #2 of the decree concerning the cleansing of the public administration of Nazi elements." LKA Thüringen, DC III 2 a.

[71] THW, Personalakte Waller Grundmann.

[72] Gerhard Besier and Stephan Wolf, eds., Pfarrer, Christen und Katholiken: Das Ministerium für Staatssicherheit der ehemalgen DDR und die Kirchen, 2d ed. (Neukirchen-Vluyn, 1992): Document 133, p. 653.

[73] Ibid.

[74] Wolf Meyer-Erlach "Verfolgung durch die Partei," 12 June 1945. UJ Bestand J, No 92: Promotionsakten, 1941-47 Regarding his name: Gaudozentenbundsführer to Reichsamtsleitung des NSD-Dozentenbundes Dr. Redenz, Munich, 8 August 1938. UJ D, 2031: Wolf Meyer-Erlach Akten. An unsigned report to the Gestapo describes Meyer-Erlach's attendance at the synagogue and refers to him as "der Synagoge-Meyer." “Meyer-Erlaeh: Notorious for his speech at the inauguration of the synagogue of the Jewish community of Heidingsfeld near Würzburg in 1929, leading mind behind the German Christians. Faker and actor by nature with a strong element of the hysterical. Very strong need for admiration.”

[75] LKA Thüringen. Grundmann. "Erkenntnis und Wahrheit," pp. 44f.

[76] Bundespräsidialamt Bonn, Ordenskanzlei. Personal correspondence. Az: OK 123-032-05 (H 89/61). The commendation mentions his establishment of a home in 1952 for East European refugee girls, and his organization since 1956 of 5000 Christmas and Easter packages tor shipment to Germans living in the Soviet zone.

[77] Wolfgang Gerlach, Als die Zeugen Schwiegen: Bekennende Kirche und die Juden (Berlin, 1987).

[78] EZA, 1/A4/170.

[79] Together with his colleague Rudolf Bultmann, von Soden was active in formulating The “Marburg Report” of September 1933, which opposed application of the Aryan Paragraph in the realm of the Church. See E. Dinkler and K. Dinkler von Schubert, eds., Theologie und Kirche im Wirken Hans von Sodens. Briefe und Dokumente aus der Zeit des Kirchenkampfes I933-I945, vol. 2 (Göttingen, 1984).

[80] Hans von Soden, review of Jesus der Galiläer und das Judentum. Deutsches Pfarrerblatt: Bundesblatt der deutschevangelischen Pfarrervereine und des Bundes der preussischen Pfarrervereine, vol. 46, no. 13/14 (5 April 1942), p. 49.

[81] Hans Freiherr von Soden, "Die Godesberger Erklärung," n.d., [private archive], University of Marburg.

 

 

Abbreviations:

 

BDC                       Berlin Document Center

EZA                       Evangelisches Zentral Archiv, Berlin

LKA Thüringen        Landeskirchenarchiv Thüringen

THW                      Thüringisches Hauptstaatsarchiv, Weimar

TMV                      Thüringen Minister für Volksbildung

UJ                         Universitätsarchiv, Jena