< в оглавление | на главную | назад | далее >

  

4. “УЧИТЕЛЬ ПРАВЕДНОСТИ”

В некоторых документах кумранской общины упоминается “учитель праведности”, или “праведный учитель” (more hassedeq)53. Судя по этим упоминаниям, учитель играл большую роль в самом основании общины и пользовался большой посмертной славой. Ни имя, ни время его жизни не указаны. Наряду с учителем в рукописях упоминается противник и гонитель его, “нечестивый жрец”, тоже не называемый по имени. Таинственная и столь значимая фигура “учителя праведности”, естественно, привлекла к себе пристальное внимание изследователей и вызвала к жизни многочисленные, весьма противоречивые, а порой просто фантастические гипотезы. Особый, граничащий с сенсацией интерес к личности “учителя” обусловлен главным образом тем, что имеется ряд сходных черт между ним и образом евангельского Иисуса Христа. Страстные споры, разгоревшиеся вокруг этого вопроса, по большей части лишены научной объективности. Ввиду этого представляется целесообразным прежде всего привести те тексты, в которых говорится об “учителе праведности”.

В уже опубликованных рукописях упоминание об учителе праведности встречается лишь в четырех документах: Дамасском документе и комментариях на книги Хабаккука, Михея и Псалмы54. Обращает на себя внимание отсутствие прямого упоминания учителя в таких важных документах общины, как Устав, свиток “Войны” и Гимны. Как уже было отмечено, некоторые изследователи считают Гимны автобиографическим сочинением самого учителя. Хотя это предположение пока не доказано, в принципе такая возможность, по крайней мере, для отдельных частей этого сборника, не исключается.

Что же сообщается об учителе в названных выше документах? Из опубликованных Аллегро55 фрагментов комментария на 37-й псалом мы узнаем, что учитель был жрецом (hkwhn mwrh h[sdq]) и что его преследовал “нечестивый жрец”: “Это относится к нечестивому жрецу, который направил к учителю праведности(?), чтобы умертвить его”. В сильно поврежденном фрагменте комментария на Михея из сохранившихся слов можно заключить, что учитель наставлял “избранников” в Законе Божьем, и что это приведет к их “опасению”: “...Это относится к учителю(?) праведности, который... и всем жертвующим собой, чтобы присоединиться к избранникам Бога, исполняющим Закон в совете общины, которые будут спасены от дня [суда]...” (1Q Mich., отрывки 8-10, строки 6-9).

Более подробные и важные сведения имеются в Дамасском документе и комментарии на кн. Хабаккука. В Дамасском документе сообщается, что после того как осознавшие свою вину люди из “остатка Израиля” были замечены Богом, но еще 20 лет “бродили, как слепые, ощупью”, Бог присмотрелся к их деяниям, и, увидев, что они Его ищут “совершенным сердцем”, Он “поставил им учителя праведности, чтобы вести их по пути его сердца” (I, 11). Несколько ниже говорится, что Бог “возвестил им через Своего Мессию Дух святости Своей, Который есть истина...” (II, 12). Не исключена возможность, что помазанник, т. е. “Мессия” данного текста является синонимом “учителя”. В одной из версий этого текста говорится, что члены общины “прислушиваются к голосу учителя праведности” (XX, 32). Остальные упоминания “учителя” связаны с его кончиной и ожидаемым приходом в конце дней: “И от дня кончины (или исчезновения) единственного учителя (mwrh hy yd) до уничтожения всех людей войны, которые шли с человеком лжи — около сорока лет” (XX, 13-15); “все люди, которые вошли в Новый Завет в стране Дамаска и отвернулись и изменили и отступили от колодца живой воды — не будут более считаться в собрании (bswd) народа и в его запись не будут вписаны от дня кончины единственного учителя, до того как встанет Мессия из (дома) Аарона и из Израиля” (XIX, 21—XX, 1).

Из этих отрывков мы узнаем, во-первых, о кончине учителя и о произошедшей после неё схизме, расколе, подробности которого неизвестны, и, во-вторых, об ожидаемом приходе Мессии одновременно “из Аарона и Израиля”. Прежде всего необходимо остановиться на вопросе о кончине учителя. В приведенных текстах дважды употреблено своеобразное выражение miyyom he'asep (от глагола 'sp, основное значение которого — собирать), что буквально означает “со дня приобщения, присоединения, прибавления”. Иногда этот глагол служит для эвфемистического выражения смерти. Так, например, о кончине Иакова в Библии сообщается, что он “собрал (wayye' esop) свои ноги на постели, умер и приобщился (wayye 'asep) к своему народу” (Бытие, 49, 33). На этом основании иpследователи-богословы, стремящиеся ослабить и свести на нет возможность каких бы то ни было аналогий между кумранским учителем и Христом, утверждают, что употребленное в Дамасском документе выражение о “кончине” учителя свидетельствует о мирном характере смерти учителя. При таком толковании мученическая смерть Христа сохраняет свой беpпрецедентный характер. Однако это не так. В приведенных текстах о мученической смерти учителя действительно ничего не говорится. Но, во-первых, нельзя вопрос решать только на основании одних этих текстов, изолируя их от свидетельств о преследовании учителя, о которых говорится в комментариях на Псалмы и кн. Хабаккука; во-вторых, даже употребленное при упоминаниях о смерти учителя выражение mywm h'sp не исключает насильственной смерти. Так, например, описывая социальную несправедливость на земле и грядущий катаклизм, Осия говорит: “И даже рыбы морские исчезнут (ye'asepu)” (IV, 3), употребляя здесь тот же глагол 'sp (и в той же грамматической форме). Показательно в этом отношении также одно место из кн. Исайи, где говорится: “Праведник погиб (или исчез, 'bd) и никто не принимает это к сердцу, люди благочестия умирают (n'spym), и никто не понимает, что из-за зла (или — перед лицом зла. — И. А.) умер (n'sp) праведник” (47, 1). Эти примеры показывают, что только на основании глагола 'sp нельзя решать вопрос о характере смерти учителя.

Прежде чем обратиться к текстам из комментария на Хабаккука, необходимо остановиться еще на одном, весьма важном месте из Дамасского документа, в котором упоминается учитель. В приведенном выше тексте о смерти учителя последний как будто противопоставлен будущему Мессии: “От кончины учителя... до прихода Мессии”.

Однако из другого места того же Дамасского документа вытекает, что в будущем ожидается приход именно уже умершего учителя. Вот этот текст: “А знатные из народа это те, которые пришли копать этот колодец (т. е. изучать законы Бога. — И. А.) скипетрами, относительно которых предписал законодатель, чтобы ими руководствоваться в течение всего периода нечестия и без которых они не достигнут прихода (букв. “пока не встанет”) учителя праведности в конце дней” (VI, 8-11).

В этом тексте имеется одна существенная особенность. Вместо обычного написания more hassedeq — “учитель праведности” здесь читается yore hassedeq, т. е. “тот, кто будет учить”, “тот, кто учит”. Однако глагол yrh, производным которого являются обе указанные формы, означает не только “учить, наставлять, указывать”, откуда more resp. yore в значении “учитель”, но также и “проливать, изливать, окроплять”, откуда та же форма уorе в значении осеннего дождя. На этом основании аббат Ж. Карминьяк попытался недавно пересмотреть общепринятое понимание этого места56. По мнению Карминьяка, в рассматриваемом нами тексте речь идет не об “учителе праведности” и его ожидаемом возвращении “в конце дней”, а об аллегорически понимаемом дожде справедливости, который прольется на благочестивых кумранцев “в последние дни”. С этим толкованием согласиться, как нам кажется, невозможно. В уже цитированном нами месте CDXX, 14 в оригинале также читается ywrh вместо mwrh, но за этим словом следует слово hayyahyd, а вместе оба слова означают: “единственный (или “исключительный”) учитель”. Если с большой натяжкой можно было бы допустить аллегорическое выражение “проливающий, resp. прольет, дождь справедливости”, то выражение “проливающий дождь единственный”, разумеется, лишено всякого смысла. Поэтому следует исходить из того, что в интересующем нас тексте речь идет именно о понятии “учитель”, выраженном в причастной форме глагола yrh. Но в таком случае из этого текста вытекает, что члены “Нового Завета” ожидали предстоящего прихода своего умершего вождя и учителя, а из сопоставления с предшествующим текстом можно заключить, что “учитель” и “Мессия” в данном случае синонимы. Обратимся теперь к сведениям об учителе, имеющимся в комментарии на кн. Хабаккука.

В комментарии сообщается, во-первых, что учитель воспринял своё учение из уст самого Бога, поведавшего ему всей тайны слов пророков. Так, мы читаем: “Это относится к нечестивцам и изменникам с человеком лжи, потому что они не [поверили в то, что поведал] учитель праведности (узнавший это) из уст Бога” (II, 1-3). Двумя стихами ниже, в полном соответствии с комментарием на 37-й псалом, говорится, что учитель был жрецом: “Таково же толкование слова относительно людей, изменяющих к концу дней; они жестокие нарушители Завета, которые не поверили относительно всего, что произойдет с последним поколением, когда услышали (это) из уст жреца, которому Бог дал (или вложил) в сердце мудрость истолковать все слова его рабов-пророков, через посредство которых Бог поведал всё предстоящее его народу” (II, 5-10).

Об этом же чудесном даре учителя, которому сам Бог поведал тайны, сообщается и в другом месте: “Имеется в виду учитель праведности, которому Бог поведал все тайны слов его рабов-пророков” (VII, 4-5). Если отступники во главе с “человеком лжи” не поверили в рассказы учителя, почерпнутые им “из уст Бога”, то нашлись и верные учителю люди, не отступившие перед страданиями, которые им пришлось претерпеть, за что они и будут спасены Богом: “Это относится к выполняющим закон в доме Иуды, которых Бог спасет от дома правосудия за их страдания и веру в учителя праведности” (VIII, 1-3).

Во-вторых, опять-таки, в согласии с комментарием на 37-й псалом, в комментарии на кн. Хабаккука сообщается о преследовании, которому подвергался учитель со стороны нечестивого жреца, а также о выпавших на долю учителя мучениях (каких, не сказано), к которым проявили безразличие изменившие ему люди из “дома Авессалома” (об этом, как мы видели, в Дамасском документе ничего не говорится). В комментарии на кн. Хабаккука мы читаем: “Имеется в виду нечестивый жрец, который преследовал учителя праведности, чтобы поглотить его в гневе своего пыла в доме его изгнания; во время праздника покоя в день всепрощения он (т. е. нечестивый жрец. — И. А.) появился среди них (т. е. среди сторонников учителя. — И. А.), чтобы поглотить их и чтобы добиться их падения” (XI, 4-8). Кстати, за это преступление против учителя нечестивый жрец был наказан Богом: “Это относится к нечестивому жрецу, которого из-за греха(?) против учителя праведности и людей его совета Бог предал в руки его врагов, чтобы подвергнуть его мучениям и горестям души за то, что он нечестивым образом поступил с избранникои Его (т. е. Бога; подчеркнуто мной. — И. А.)” (IX, 9-12; ср. IX, 1-2). Наконец, в том же документе сообщается еще одна, также зашифрованная, но интересная деталь: “Это относится к дому Авессалома и людям совета, которые оказались немыми во время наказания (мучения — nadammu betokahat) учителя праведности” (V, 10). Вот все те места, в которых сообщается об учителе справедливости.

Попробуем суммировать имеющиеся в них сведения. Учитель был жрецом, которого Бог избрал в качестве своего помазанника, т. е. мессии, чтобы через него возвестить свою волю и учение. Для этого Бог поведал ему непосредственно из уст Своих все тайны слов пророков, т. е., по существу, наделил его тем же даром пророчества. Среди членов его общины начался раскол. Некоторые общинники не поверили в его “рассказы”. В то же время, у учителя остались верные сторонники, продолжавшие верить в него, хотя им приходилось принимать на себя страдания. Насколько можно судить по поврежденному тексту 1 QMich., вера в учителя в какой-то мере связана с будущим спасением. Учитель и его сторонники подверглись преследованию со стороны некоего “нечестивого жреца”, причем и сам учитель, судя по комментарию на кн. Хабаккука, подвергся каким-то мучениям. Закончились ли эти преследования и муки смертью учителя, прямо не сказано. В Дамасском документе говорится о смерти учителя, но без всяких подробностей, а в комментарии на кн. Хабаккука говорится о преследовании и о мучениях учителя, но не сообщается о самом факте смерти. Нетрудно, конечно, предположить, что намерение “нечестивого жреца” поглотить учителя “в гневе своего пыла” было осуществлено, и мучения, которым подвергся учитель, закончились его смертью. Однако повторяем, прямо о смерти учителя в комментарии на кн. Хабаккука не оказано.

Далее, судя по Дамасскому документу, оставшиеся верными учителю дожидались его пришествия “в конце дней”, т. е. по их представлениям, в весьма непродолжительном будущем. В комментарии на кн. Хабаккука об этом ожидаемом пришествии учителя прямо не говорится. Однако в крайне интересном месте того же комментария сказано: “И в руки Его избранника (bhyrw) Бог отдаст суд над всеми народами” (V, 4). Поскольку в цитированном выше тексте комментария (IX, 12) учитель безспорно именуется “избранником” (bhyrw; см. выше IX, 9-12) Бога, постольку имеется основание предполагать, что и в интересующем нас тексте (V, 4) подразумевается учитель, которому предстоит в будущем судить народы. Открытым остается вопрос, ожидалось ли “персональное” возвращение учителя “в последние дни” или этот приход мыслился в связи с верованием кумранцев в телесное воскресение всех мертвых, на что можно найти указание в Гимнах (1 Q Hod. VI, 34 и XI, 13)57. Вера кумранцев в физическое, а не только духовное воскресение мертвых находится в соответствии с аналогичным верованием ессеев, описанных Флавием, и с апокрифической кн. Еноха. Это верование было распространено среди всех иудеев (за исключением саддукеев) и являлось составной частью представлений о “будущих временах”.

Кто же этот “учитель праведности”? Существовал ли он в действительности или является плодом мистического воображения? Если исходить из того, что учитель — реально существовавшее лицо, то с кем из известных исторических деятелей его можно отождествить? На эти вопросы даются самые разнообразные ответы. Приведем лишь некоторые из них. Отдельные ученые считают, что “учитель праведности” — не обозначение какого-либо конкретного лица, а термин, которым назывался руководитель или вождь общины (Гастер, Эфрос, Молин, Ван дер Вуде, Жобер и др.). Бэрроуз, хотя и допускает возможность того, что различные упоминания об учителе относятся не к одному лицу, в то же время считает вероятным, что учитель комментария на кн. Хабаккука был основателем или выдающимся деятелем секты, наделенным, как верили сектанты, божественным проникновением в тайны пророков. При этом Бэрроуз указывает на возможность датировки его жизни временем от Антиоха Эпифана (175-164 гг. до н. э.) и до начала римского завоевания (63 г. до н. э.). А. П. Каждан высказал предположение, что учитель — легендарный, мифологический образ, впоследствии заимствованный ранними христианами. Итальянский ученый проф. А. Донини считает, что “учитель” — реальный, но оставшийся безымянным деятель, который возглавил ессейское движение в период 134-76 гг. до н. э., а впоследствии стал достоянием легенды, подобно Христу. Ж. Милик, отождествляющий “нечестивого жреца с хасмонейским первосвященником Ионафаном (160-142гг. до н. э.), считает учителя неизвестным нам по имени руководителем общины, ушедшим в кумранское и дамасское изгнание около 150 г. до н. э.

Подавляющее же большинство авторов пытается связать “учителя” с кем-либо из известных исторических лиц. В неимоверно разросшейся кумрановедческой литературе “учитель праведности” отождествляется и с деятелями V в. до н. э. (Эзра, Неемия, Захария), III в. до н. э. (Оний I) и почти со всеми известными, более или менее подходящими” деятелями II в. до н. э. — I в. н. э.; Онием III (умер в 171 г. до н. э.), Иоси, сыном Иоезера из Цереды (175-160 гг. до н. э.), Матафией и его сыном Иудой Маккавеем (166-160 гг. до н. э.), фарисеем Элеазаром, боровшимся с первосвященником Иоанном-Гирканом (135-104 гг. до н. э.), ессеем Иудой (конец II в. до н. э.), Онием Справедливым, побитым камнями в 65 г. до н. э., Иисусом Христом, Иаковом, братом Христа, Менахемом, сыном Иуды Галилеянина — вождем зилотов, убитым в 66 г. н. э. и т. д. Соответственно “в пару” учителю подбирается его антагонист и преследователь, “нечестивый жрец”, с которым отождествляют священников-эллинизаторов Ясона, Менелая, Алкима (первая половина II в. до н. э.), Симона Маккавея (142-134 гг. до н. э.), Александра Янная (103-76 гг. до н. э.), Аристобула II (67-63 гг. до н. э.), Гиркана II (63-40 гг. до н. э.), апостола Павла, зилота Элеазара, сына Ханания, и даже римского императора Тита.

Сама по себе эта разноголосица мнений красноречиво свидетельствует, что в настоящее время нет реальных и надежных критериев (если они вообще могут существовать) для сколько-нибудь достоверного отождествления “учителя” с известными историческими персонажами. В то же время, как нам представляется, нет оснований сомневаться в реальности существования одного из создателей и вождей оппозиционной общины, оказавшейся в уединении Иудейской пустыни. Реальное существование таких руководителей иногда не только не исключает, но даже предполагает последующее обрастание их легендами, их мифологизацию. Безспорным можно считать, что в образе “кумранского учителя”, жившего по меньшей мере столетием раньше евангельского Христа, имеются некоторые сходные с ним черты, но также очень существенные отличия. Кумранский учитель проповедовал учение, полученное им непосредственно “из уст Бога”, но ничего божественного в нем самом не было, в лучшем случае он был пророком. Главное же в образе галилейского “учителя” — его божественная сущность, воплощение самого бога. Если кумранского учителя можно рассматривать лишь как ожидаемого в будущем мессию, то евангельский Иисус был уже явившимся в мир Мессией (“Христом”) — Сыном Бога и воплощением Самого Бога. Разумеется, все эти отличия относятся к области развития мифа, на чем мы здесь останавливаться не можем. Необходимо подчеркнуть самое главное. Вера кумранцев в возвращение умершего учителя “в конце дней”, безусловно, могла оказать влияние на возникновение и развитие мифа о воскресении Христа. Что касается сходства и отличий между организацией и идеологией кумранской общины и нарождавшимся христианством, то они будут рассмотрены ниже.

 

ПРИМЕЧАНИЯ:

53 Возможен также перевод “учитель справедливости” или “справедливый учитель”.

54 Встречающееся в поврежденном месте 4 QFloriIegium строки 1-4 (J. M. Allegro. Further Messianic References in Qumran Literature. JBL, 1956, 75, part III, p. 176-177) указание на некоего “толкователя учения” в связи с “последними днями”, пока не поддается удовлетворительному переводу и истолкованию. Поскольку выражение “толкователь учения” встречается также в Дамасском документе (VI, 7) в контексте, связанном с ожиданием будущего прихода учителя, постольку не исключается возможность, что эти два титула— синонимы.

55 J. M. Allegro. Further Light on the History of the Qumran Sect. JBL, 1956, 75, part. II, p. 94.

56 J. Carmignac. Retour du Docteur de Justice? RQ, 1952, № 2, p. 235-248.

57 Представление кумранцев об аде также носило конкретный характер. В Уставе (II, 8) ад назван 'apelat 'es 'olamim, т. е. “мрак вечного огня”, что напоминает евангельскую “геенну огненную”.

 

< в оглавление | на главную | назад | далее >