К вопросу о подлинности "Апостольских Постановлений"

Сочинение под названием "Постановления Апостольские" с большой вероятностью древнейший памятник христианской письменности, непосредственно восходящий к эпистолярному наследию и проповеди учеников Христа. Его авторство приписывается Клименту, епископу Римскому, имя которого принадлежит к самым славным и почитаемым именам христианской древности.

Епископ Римский Климент, римлянин по происхождению, был обращен к вере апостолом Петром, а затем сделался одним из ближайших сотрудников "учителя язычников" Павла. Именно его называет апостол одним из своих споспешников, имена которых записаны в книге жизни (Филип. 4:3, сн. Деян. 16:39). Судя по данным "Апостольских Постановлений", Климент был рукоположен в епископа не позднее 50-го г. от Р.Х. По другим источникам апостол Петр поставил его вместо себя на Римскую кафедру незадолго до своей кончины ок. 68-го г. (Послание Климента к Иакову). Но по свидетельствам Иринея и церковного историка IV-го века Евсевия еп. Кесарийского[1] Климент вступил в управление Римской церковью с 12-го года царствования Домициана (с 92 г. по Р. Х.) и епископствовал там до 3-го года царствования Траяна или до 101-го г. по Р. Х. При Траяне он был сослан за имя Христово в город Херсонес Таврический, где словом веры утешал христиан, сосланных, как и он, за веру на тяжелые работы, чудесами обратил многих язычников ко Христу и скончался мученически. Впоследствии мощи сего апостольского мужа были обретены и перенесены из Херсонеса в Рим учителями славян Кириллом и Мефодием. Древние церковные писатели единодушно называют Климента "мужем апостольским", и Ириней Лионский свидетельствует, что он обращался с блаженными апостолами и жил между ними, был ими наставляем, слушал их проповедь, и их предания были перед его взорами[2].

Помимо “Апостольских Постановлений”, с именем Климента связаны также и другие сочинения, автором которых он считается. К числу несомненно принадлежащих ему относят: "Послание к Коринфянам", собрание "правил Апостольских", два окружных "Послания к девственникам". Известны также приписываемые ему "Омилии" (в числе 20-ти), сокращение "Деяний апостола Петра", пять "Посланий" дисциплинарно-канонического содержания и "Послание Климента к Иакову"; однако подлинность их по разным причинам оспаривается.

Полное название сочинения "Апостольские Постановления" – Διαταγαι των αγιων αποστολωνδια Κλημεντος του Ρωμαιων επισκοπου τε και πολιτου (“Постановления святых Апостолов чрез Климента, Римского епископа и гражданина”), которое в 85-м правиле св. Апостолов именуется “Восемью книгами Постановлений Апостольских через Климента для епископов” (αι διαταγαι υμιν τοις επισκοποις αι εμου Κλημεντος εν οκτω βιβιος προσπεφωνημενα). Первые шесть книг Постановлений озаглавлены с именем Учения (διδασκαλια – дидаскалия), а 7-я и 8-я книги названы собственно Постановлениями (διαταγαι) и составляют как бы особый отдел. Однако, внутренняя композиция и стиль написания всей книги свидетельствуют о том, что и учение и постановления были написаны одним автором.

Из полного наименования “Апостольских Постановлений” ясно, что Климент Римский выступает в них не как непосредственный сочинитель, а как собиратель и компилятор апостольских преданий и установлений, записанных через него и им преданных для последующих поколений епископов. Поэтому утверждение современной патрологической науки о том, что автором “Апостольских Постановлений” не мог быть Климент, теряет объективную ценность, поскольку вопрос авторства необходимо перенести в иную плоскость рассуждений. Следует, однако, сразу же подчеркнуть, что отнесение этого сочинения к периоду не ранее III-го и не позднее V-го веков, выглядит неосновательно и надуманно.

В основе “Постановлений Апостольских” мы, вероятно, имеем собрание установлений и учений, провозглашенных как устно, так и письменно на так наз. Апостольском Соборе, об обстоятельствах проведения которого дается краткое описание в Деяниях апостольских (Деян. гл. 15). Собор этот, в котором участвовали “апостолы и пресвитеры со всей церковью” (Деян. 15:22), состоялся ок. 49-50 гг. в Иерусалиме по поводу нестроений, возникших в Антиохийской церкви из-за споров о необходимости обрезания и соблюдения обрядовых законов для христиан из язычников (Деян. 15:24). Автор Деяний между прочим сообщает, что апостолы, по окончании Собора, “когда проходили по городам, предавали им (верным) соблюдать определения, постановленные апостолами и пресвитерами в Иерусалиме” (Деян. 16:4). Отсюда ясно, что Иерусалимский Апостольский Собор, помимо разрешения споров об обрядовом законе, мог преподать и, по всей видимости, действительно преподал всей церкви и другие общие установления касательно христианского благочестия, священнического служения, богослужебных уставов и церковных законов, которыми мы и располагаем, возможно, в виде дошедшего до нас сборника “Постановлений Апостольских”[3].

В самих “Апостольских Постановлениях” мы также находим подробные сведения о Апостольском Соборе в Иерусалиме и, прежде всего, о составе его участников и распоряжениях относительно изданных им постановлений. Главная причина собрания та же, о которой сообщается и евангелистом Лукой: нестроения в Антиохийской церкви.

“Из-за них-то собравшись теперь вместе, – говорится в климентовых Постановлениях, – мы, Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, сыновья Зеведеевы, Филипп и Варфоломей, Фома и Матфей, Иаков Алфеев и Леввей, прозванный Фаддеем, и Симон Кананит и Матфий, причисленный к нам вместо Иуды, также Иаков, брат Господень и епископ Иерусалимский, и Павел, учитель язычников, избранный сосуд, собравшись все вместе, написали вам это кафолическое учение для утверждения вас, которым вверено повсюдное епископство” (VI:14). Далее сообщается о вручении этих постановлений св. Клименту: “Вам, епископам и прочим священникам достойно и праведно оставили это кафолическое учение, чтобы оно служило памятником утверждения поверивших Богу, и послали оное через сослужителя нашего Климента, вернейшее и единодушное чадо наше о Господе, вместе с Варнавой и вожделеннейшим сыном Тимофеем и истинным сыном Марком, с которыми делаем вам известными и Тита, Луку, Иасона, Лукия и Сосипатра” (VI:18).

Но исходя из общего содержания текстов “Апостольских Постановлений”, нельзя не признать, что окончательная редакция их, в том виде, в каком мы имеем в употреблении текст в настоящее время, была выполнена не ранее второй половины II-го века. На это, прежде всего, указывает упоминание в 6-й книге еретиков, живших во II-м веке – таких как Марк, Менандр, Василид и Саторнил (VI:8). По мнению исследователей в “Апостольских Постановлениях” имеются и другие следы поздней редакции, – например, использование текстов Евангелий и посланий апостольских, создание которых (за исключением Евангелия от Матфея) датируется после 50-го года[4], также вставки антисавеллианской направленности и некоторые богослужебные особенности, не характерные для первоначальной апостольской церкви.

Таким образом, фактическая сторона дела убеждает нас в том, что “Апостольские Постановления” в целом представляют собой единый компилятивный свод, состоящий из:

1) деяний, постановлений, учений Апостольского Собора в Иерусалиме;

2) отдельных апостольских постановлений и учений, собранных и внесенных позже, по-видимому, Климентом;

3) текстов (вставок), добавленных уже по смерти св. Климента во II-III веке или его непосредственными преемниками на Римской кафедре (возможно, Ипполитом), или же (что более вероятно) одним из Соборов, состоявшихся в период с конца II – начала III века[5].

Всё же, несмотря на очевидную компилятивность данного свода апостольских учений и постановлений и редакцию над ним, возможно, нескольких авторов – это нисколько не умаляет канонического достоинства текста “Апостольских Постановлений”, хотя современная патрологическая наука, под влиянием западной схоластики и протестантского рационализма, упорно настаивает на его подложности[6]. Попробуем обосновать своё суждение.

Прежде всего, несомненен тот факт, что “Постановления Апостольские” были известны в древней Церкви до IV-го века и имели там распространение и почитание. На это, главным образом, указывает 85-е правило св. Апостолов, в котором в ряд “чтимых и святых книг” Священного Писания включены и

“постановления, вам, епископам, мною, Климентом, изреченныя в осми книгах, которые не подобает обнародовати пред всеми ради того, что в них таинственно”[7].

Последнее предписание указывает, впрочем, на узкое употребление постановлений лишь в среде епископата и клира и на неоглашение их народу во время богослужений. Возможно, именно этим объясняется то, что “Апостольские Постановления” не получили столь широкого распространения в древности, как оное получили, например, другие апостольские писания. Однако, “Апостольские Постановления” дошли до нас в древних переводах (хотя и имеющих между собой некоторые расхождения) на многие языки: известны латинские, греческие, сирийские, арабские и эфиопские версии, что может свидетельствовать о достаточной распространенности сборника в древнехристианском обществе.

В начале III-го века Ипполит Римский использовал “Апостольские Постановления” для составления подобного же компилятивного сочинения под названием “Апостольское Предание”, а также правил, известных под названием “канонов Ипполита”, в которых многое заимствовано из известных “Постановлений”. В IV-м веке Епифаний Кипрский в своих сочинениях приводит места из шести книг “Апостольских Постановлений” и свидетельствует, что

“хотя некоторыми не принимаются они, но нельзя и вовсе отвергать их; поелику в них содержится много относящегося до благочиния церковного и ничего, что бы нарушало веру, её исповедание, церковный порядок и каноны”[8].

Считается также, что приблизительно четверть содержания 47-й главы 8-й книги “Апостольских Постановлений” использована при составлении канонов Антиохийским Собором 341-го года. Лаодикийский Собор 343 г. в 19-м правиле напоминает о чине литургии как он представлен в “Апостольских Постановлениях”, а отцы I-го Вселенского Собора и Константинопольский Собор 381-го г. руководствовались кодексом “Постановлений” при составлении Символа Веры, буквально заимствуя некоторые формулировки из Апостольского Символа, изложенного в 6-й книге, и из других мест сборника (VI:11,30; сн. VII:41; VIII:1). Литургия, приведенная в 8-й книге, послужила основанием для литургических последований Иоанна Златоуста и Василия Великого; многие молитвы сборника и доныне употребляются в церковном богослужении, хотя и в несколько измененном виде. В V-м веке Прокл, патриарх Константинопольский, в “Слове о предании божественной литургии” свидетельствовал, что многие из преемников апостолов, оставив письменное изложение таинственной литургии, предали церкви, и из них, прежде всего,

“блаженный Климент, ученик и преемник верховного из апостолов, как предали ему святые апостолы и божественный Иаков, получивший по жребию Церковь Иерусалимскую”.

В начале VI-го века извлечения из 6-й книги Учений делает пресвитер Тимофей; во второй половине VII-го века Анастасий Синаит в книге “Вопросы и ответы” дает большие выдержки из “Постановлений”, а в середине VIII-го века Максим Исповедник приводит отрывки из 7-й книги. Наконец, Кормчая патриарха Иосифа, служившая каноническим руководством в Русской Церкви в XVII-м веке, содержит 17 канонов апостола Павла, 17 канонов апостолов Петра и Павла (5 из них, впрочем, принадлежат не им, а апостолу Иакову), а также 2 канона “всех святых апостолов купно”, заимствованные непосредственно из 8-й книги “Апостольских Постановлений”. Эти же “Постановления” до сих пор входят в канон эфиопской Библии. Всё это свидетельствует о том высоком авторитете, коим пользовался сборник в церкви на протяжении длительного времени. На это указывает существование множества древних рукописей “Апостольских Постановлений”, начиная с X-го до XVI-го века.

Одним из главных доводов против подлинности “Апостольских Постановлений” служит 2-е правило Трулльского Собора 691-692 гг., бывшего в Константинополе (именуемого Пято-Шестым Вселенским):

“Так как в этих (апостольских) правилах повелено нам принимать тех же святых Апостолов постановления, через Климента преданные, в которые некогда иномыслящие ко вреду Церкви привнесли нечто подложное и чуждое благочестия и помрачившее для нас благолепную красоту божественного учения, то мы ради назидания и ограждения христианнейшей паствы эти Климентовы постановления благоразсмотрительно отвергли (αποβολην πεποιημεφα), отнюдь не допуская порождений еретического лжесловесия и не вмешивая их в чистое и совершенное апостольское учение”.

На Западе “Апостольские Постановления” были отвергнуты ранее папой Геласием I (492-496), которым был обнародован Decretum de libris recipiendis et non recipiendis (“Декрет о книгах принимаемых и отвергаемых”). В сем Декрете, получившем утверждение на Римском Соборе в 494 г., “Книга, называемая Установления Апостолов”, помещена среди отверженных.

Неизвестно, что конкретно выдвигали участники Трулльского Собора против ортодоксальности “Апостольских Постановлений” и в какое время, по их мнению, и кем именно из еретиков была туда привнесена порча. Можно лишь констатировать, что в изначальной подлинности Климентова сборника у них сомнений не возникало, что тоже немаловажно. По этому поводу известный сербский канонист епископ Никодим (Милаш) писал, что Трулльский Собор данным правилом

“не отрицает решительно значения этих постановлений, так как признает, что их основание составляет “благолепная красота божественного учения”[9].

Впрочем, об аргументации Трулльского Собора можно с относительной верностью судить по критике “Апостольских Постановлений” Константинопольским патриархом Фотием (857-867, 877-886), который в своем сочинении “Bibliotheca” писал:

“Постановления Апостольские подлежат порицанию по трем причинам: во-первых – за худой вымысел, который, впрочем, не трудно отличить; во-вторых – за оскорбительные отзывы о Второзаконии, которые еще легче устранить; и, в-третьих – за арианство, которое может отбросить в них каждый”[10].

Рассмотрим доводы патриарха Фотия более подробно.

Итак, “Апостольским Постановлениям” вменяется “худой вымысел”. Возможно, здесь имеется в виду участие в Иерусалимском Соборе апостола Иакова Зеведеева (VI:14), который, по повествованию книги Деяний апостольских, был усечен мечем, по повелению Ирода, прежде нежели составился этот Собор (Деян. 12:1-2). Но на одном только этом основании нельзя считать подложным весь сборник. Имя апостола Иакова могло быть внесено по ошибке последующими переписчиками “Постановлений”, или же, имея в виду компилятивный характер сборника, в который вошли не только деяния Иерусалимского Собора, но и вообще учения, преданные апостолами, имя апостола Иакова Зеведеева упоминается единственно по принадлежности ко всему апостольскому лику, от лица коего ведется повествование. К тому же в другом месте “Постановлений” говорится об Иакове, как уже принявшем мученическую кончину (V:8). Следует также отличать апостола Иакова Зеведеева от апостола Иакова, брата Господня и епископа Иерусалимского. Последний тоже представляется участником Иерусалимского Собора (VI:14). В 7-й же книге Постановлений о нем говорится, как об умершем (VII:46). Но и здесь противоречия нет, если учесть позднюю интерполяцию памятника, редактировавшегося не одним составителем. Неверно представление некоторых ученых о том, что упоминаемый среди “семи диаконов” во 2-й книге (гл. 55) архидиакон-мученик Стефан, объявляется современником обращения Савла, тогда как на самом деле Стефан окончил жизнь свою мученически прежде, нежели апостол Павел призван был к апостольскому служению. Но из указываемого места такого вывода сделать никак нельзя, ибо, хотя там речь идет как бы от лица 12-ти апостолов и апостола Павла, 72-х учеников и семи диаконов (“с полным убеждением говорим”), однако обо всех о них говорится лишь как о “свидетелях пришествия” Христова, коим несомненно являлся и Стефан, и как бы от лица всех этих свидетелей объявляется “совершенная воля Божья”. К тому же в иных местах сборника везде говорится об архидиаконе Стефане как о мученике (II:49, V:8, VI: 30, VIII:33).

Вторым доводом против подлинности сборника апостольских постановлений и учений патриарх Фотий объявляет якобы “оскорбительные отзывы о Второзаконии”. Но остается совершенно непонятным, в чем именно патриарх Фотий видит “оскорбительность” в суждениях “Постановлений” о Второзаконии, о котором идет речь в 1‑й книге сборника. Во всяком случае, никак нельзя признать неверным учение “Постановлений” о том, что Второзаконие было предано народу израильскому по причине его идолопоклонства и как дополнительные и тяжкие “узы”. Подобное же мнение о Второзаконии мы находим не только у учителей церковных (Лактанций, Ириней Лионский), но это прямо подтверждается и пророками (Иез. 20:25; Иер. 7:22-23).

Третий довод патриарха Фотия – это будто бы “арианские” учения, которые он усматривает привнесенными в памятник.

Подобное суждение также не имеет серьезного основания, хотя и высказывается многими исследователями. Архиепископ Филарет (Гумилевский), отец русской патрологии, не соглашается с этим и пишет, что

“в тех же постановлениях встречаются и мысли вовсе не согласные с арианством; неопределенность же выражений о Сыне Божьем не превышает той, какая видна у учителей первых трех веков”[11].

В “Апостольских Постановлениях”, действительно, не раскрывается положительное учение о Троице, как оно было сформулировано к концу III – началу IV века, однако таковое учение со всей положительностью не раскрывается и в канонических новозаветных книгах. Тем не менее, никто не дерзнул бы их за это отвергать или считать еретическими. С другой стороны, Апостольский Символ находит созвучие с Правилом веры, приведенным в конце II-го века Тертуллианом[12].

Известный русский богослов Н. П. Аксаков в связи с этим пишет:

“Апостольские постановления сохранились до нас бесспорно в весьма интерполированном виде; в этом согласны все старые и новые критики их. Но вопрос в том: кто были эти иномыслящие интерполяторы, в чем заключалось само их иномыслие и какого рода печать могли наложить они на первоначальный памятник? Мы оцениваем в настоящее время Апостольские постановления как канонический и литургический памятник, настоящая редакция которого, вероятно, принадлежит концу III века и не может быть отнесена позднее, чем к концу IV века. Все виды иномыслия этого периода нам совершенно знакомы. Тем не менее, можно смело сказать, что в нашем памятнике нет ни малейших следов ересей, касавшихся второго лица Св. Троицы”[13].

По мнению Аксакова в памятнике невозможно обнаружить также ни следов монтанизма, ни гностических заблуждений, ни ереси Павла Самосатского.

Профессор И. В. Чельцов соглашается с предположениями современной ему науки, что

“в первоначальном своем виде “Постановления Апостольские” должны были получить начало, может быть, в то же время, как и “Климентины”, или, по крайней мере, в конце второго, – наконец, не позже половины третьего столетия”[14].

В таком случае, насколько может быть для нас авторитетным решение Трулльского Собора, если никаких серьезных аргументов против аутентичности и ортодоксальности “Апостольских Постановлений” не выдвигается?

Недоразумение по поводу постановления Трулльского Собора может быть легко устранено, если принять точку зрения проф. Н. Н. Глубоковского, который высказал предположение, что Трулльский Собор, отвергая “Апостольские Постановления”, имел дело с другой их редакцией, а не с той, которая дошла до нас[15]. Говоря о правиле Трулльского Собора, епископ Никодим (Милаш) считает, что, отвергнув климентов сборник,

“собор лишь предупреждает интересующихся этими книгами, что книги эти, каковыми они были в их время, не могут служить руководством для епископов, а должны быть отвергнуты; однако собор не говорит, что их надо отвергнуть и тогда, когда они очищены будут от всего, что не строго православно в них (курсив мой, – авт.). Что в этом смысле церковь понимала определение Трулльского собора, свидетельством служит множество рукописей этих постановлений из последующего времени, на основании чего можно заключить, что эти постановления употреблялись в практике церковной, конечно, очищенные от всего, что в них было неправославного”[16].

Следует также напомнить, что Трулльский Собор (именуемый Пято-Шестым Вселенским) состоялся через 10 лет после окончания VI-го Вселенского Собора, участники которого разъехались сразу же после составления догматического определения. Именно Трулльский Собор утвердил (во 2-м правиле) каноническое законодательство, которым до сих пор руководствуется Восточная Церковь, однако на Западе всегда пользовались иным каноническим правом[17] и решения Трулльского Собора не признавались. Занимавший тогда римскую кафедру папа Сергий отказался поставить свою подпись под деяниями Трулльского Собора и во все последующее время каноны этого Собора в западной Церкви авторитета не имели[18]. Значение же Вселенского ему было придано только на Востоке по инициативе императора Юстиниана II-го. Следовательно, само значение Трулльского Собора как Собора Вселенского остается под вопросом.

Есть и еще одна причина, по которой Трулльский Собор мог отвергнуть “Апостольские Постановления”. Она состоит в том, что обрядово-богослужебная и каноническая практика, как она изложена в сборнике, к концу VII-го века настолько расходилась с существовавшей в то время, что не оставляла другой возможности участникам Трулльского Собора, кроме как отвергнуть “Апостольские Постановления” под видом их якобы поврежденности. Может быть, это и есть главная причина такого решения?

Как бы то ни было, нет убедительных оснований считать “Апостольские Постановления” книгой подложной. Более того, имеются причины, позволяющие данный сборник считать книгой "чтимой и святой", как это и было обозначено 85-м правилом св. Апостолов. Высказанные же сомнения не могут служить препятствием к употреблению этой книги; ибо даже авторитетные отцы церкви сомневались в достоверности некоторых книг[19], которые теперь входят в канон Нового Завета и признаются всеми христианами.

1) Писания Мужей апостольских в пер. прот. П. Преображенского. СПб. 1895.

2) Архиепископ Филарет (Гумилевский). Историческое учение об Отцах Церкви. Т. 1. СПб. 1882.

3) Архимандрит Киприан (Керн). Патрология. Т. 1. Париж-Москва. Т. 1. 1996.

5) Христианство. Энциклопедический словарь. Т. 1. М. 1993.

6) Аксаков Н. П. Предание Церкви и предание школы. М. 2000.

8) Стратилатов И. Древность и важность Апостольских правил. СПб. 1996.

9) Поснов М. Э. История Христианской Церкви (до разделения Церквей – 1054 г.). Брюссель. 1964.

10) Скогорев А. П. Апокрифические Деяния Апостолов. Арабское Евангелие детства Спасителя. СПб. 2000.

11) Правила Православной Церкви с толкованиями Никодима, еп. Далматинско-Истрийского. Т. 1. СПб. 1911.

13) Собрание древних литургий, восточных и западных. Вып. I. СПБ. 1874; Вып. II. СПб. 1875.

14) Скабалланович М., проф. Толковый типикон. Вып. 1. Киев. 1910.

ПРИМЕЧАНИЯ :

[1] Евсевий Памфил. Церковная история. М. 1993. Кн. III, 15, 34, стр. 95, 112.

[2] Сочинения св. Иринея еп. Лионского. СПб. 1900, стр. 222. Против ересей. III, 3.

[3] В ту же группу писаний, восходящих к апостольскому собору, помимо 85-ти апостольских правил, следует отнести: собранные Ипполитом еп. Римским каноны и им же написанное Апостольское Предание и Церковные каноны св. апостолов.

[4] Впрочем, вовсе нельзя исключать и того, что кое-что из "Апостольских Постановлений" могло быть, напротив, заимствовано Апостолами при составлении ими посланий и Евангелий. Также в последнее время библеистика всё более склоняется к мнению, что по крайней мере синоптические Евангелия были составлены на основе одного Протоевангелия, которое ко времени Апостольского Собора уже должно было быть в обращении.

[5] Есть, однако, одно косвенное указание, что “Апостольские Постановления” могли редактироваться и позже. В сочинении “Синопсис священного писания” Афанасий Великий, говоря о спорных книгах и помещая в их числе различные “Климентины”, заметил, что “наиболее истинное и богодухновенное из них избрано и переведено”. Но это только еще больше прибавляет авторитетности “Апостольским Постановлениям”.

[6] В 85-ти канонах св. Апостолов, принятых Трулльским Собором, также имеются следы поздних интерполяций, однако никому в голову не приходит по этой причине их отвергать.

[7] Слова “которые не подобает обнародовати пред всеми ради того, что в них таинственно” могут быть поздней вставкой.

[8] Migne. Patrologia Graeca. T. XX, p. 10.

[9] Правила Православной Церкви с толкованиями еп. Никодима. Т. 1. СПб 1994, стр. 442.

[10] Цит. по: Розанов В. В. Около церковных стен. М. 1995, стр. 270.

[11] Архиеп. Филарет (Гумилевский). Историческое учение об Отцах Церкви. Т. 1. СПб. 1882, стр. 15.

[12] Квинт Септимий Флорент Тертуллиан. Избранные сочинения. М. 1994. О прескрипции еретиков, § 13.

[13] Аксаков Н. П. Предание Церкви и предание школы. М. 2000, стр. 29.

[14] Собрание древних литургий, восточных и западных. Вып. I. СПБ. 1874, стр. 82.

[15] Глубоковский Н. Н. Дидаскалия и Апостольские Постановления по их происхождению, взаимоотношению и значению. София. 1935, стр. 111-115.

[16] Правила Православной Церкви с толкованиями еп. Никодима. Т.1, стр. 442.

[17] Например, Западная Церковь признавала только 50 из 85 апостольских правил, что было определено на Латеранском Соборе 769 г. при папе Стефане II.

[18] Более подробно об этом см.: Деяния Вселенских Соборов. Т. IV. СПб. 1996, стр. 266-267.

[19] См. правило Амфилохия Иконийского, где сомнению подвергаются послания к Евреям, 2-е и 3-е Иоанна, Иуды, 2-е Петра и Апокалипсис. Хорошо известно, что Апокалипсис св. Иоанна Богослова отвергали св. Иоанн Златоуст, св. Кирилл Иерусалимский и св. Дионисий Александрийский. Правило св. Григория Назианзина также исключает Апокалипсис из числа канонических писаний.